Неоконченная симфония шуберта. Огромная плодовитость Шуберта в области романса не отвлекала его и от инструментальной музыки Какой тип симфонии появился благодаря шуберту

Шуберт. Симфония №8 си минор, «Неоконченная»

Музыку Бетховена, в которой слышались ещё отголоски Великой французской революции, вытесняли произведения развлекательных жанров. Внешним фоном жизни Франца Шуберта, который был современником Бетховена, была весёлая, «танцующая» Вена. Интерес к судьбам человечества, гармония разума и действительности отодвигались на задний план. Творческие планы Шуберта, потребность в духовном общении находили сочувствие и поддержку лишь в небольшом кругу друзей, людей, преданных искусству. В музыке Шуберта впервые раскрылись черты характера, эмоционального строя человека нового тогда XIX в. Своё отношение к жизни, окружающему миру художник выражает через лирику чувств и переживаний реального, обычного человека. А для этого нужны иные формы и иные средства выражения, передающие непосредственность высказывания.

Живое чувство ритма музыки, непрерывно длящуюся мелодию можно сравнить с речью человека, ощущением его дыхания. Мы всегда слышим, спокоен он или взволнован, радуется или печалится, как меняется его состояние. Вслушиваясь в музыкальную интонацию, всегда можно понять смысл музыки, почувствовать её выразительность, силу воздействия.

Франц Шуберт - непревзойдённый автор сонат, симфоний, струнных квартетов и более шестисот песен. Шуберт был одним из основоположников немецкой романтической музыки. Жизнь Шуберта была короткой и полной разочарований. Но он оставил после себя музыкальное наследие, беспрецедентное по выразительности и богатству мелодий.

Биография

Франц Петер Шуберт родился в предместье Вены, местечке Лихтенталь. Семья была многодетной – четырнадцать детей, из которых выжили только пятеро. Его отец Франц Теодор Шуберт, был школьным учителем, и в юности будущий композитор пробовал свои силы в педагогике. Но вскоре стало ясно, в чём его истинное призвание. Шуберт пел в хоре Венской императорской капеллы, где его педагогом был капельмейстер Антонио Сальери, в прошлом соперник Моцарта.

Годы юности были полны обещаний и надежд. Коренастый и некрасивый, Шуберт всё же не испытывал недостатка в друзьях и почитателях – людях, которые распахивали двери своих домов, оказывали протекцию в музыкальных кругах и исполняли его музыку.

Затем начались знаменитые «Шубертиады» в венских салонах или при поездках за город, на которых впервые прозвучали многие сочинения композитора. Это помогало его имени приобретать известность в венском обществе, в том числе и в артистических кругах. Однако во всём остальном Шуберта преследовали неудачи. Он упорно работал над несколькими операми и другими сценическими произведениями, в частности над музыкой к «Розамунде», но мало какие получили широкое признание. Его здоровье быстро ухудшалось. В состоянии глубочайшего отчаяния он писал о себе как о «проклятом, несчастнейшем в мире создании».

Повороты судьбы

Через общих знакомых в венском обществе Шуберт был представлен баритону Иоганну Михаэлю Фоглю. Благодаря прекрасному голосу и импозантной внешности тот уже был звездой Венской Оперы, и на него не сразу произвёл впечатление неопытный и неуклюжий молодой композитор. «Вы разбрасываетесь мыслями», - ворчал он на Шуберта. Но вскоре распознал гений юноши и стал его самым пылким сторонником.

Фогль способствовал постановке нескольких опер Шуберта и в некоторых из них пел. Ещё большее значение имела его поддержка Шуберта как первопроходца и первого мастера немецкой художественной песни.

Фогль пел многие песни композитора из «Шубертиад», а также брал друга на гастроли.

Гастрольная поездка 1819 годы была для композитора особенно счастливой. Они с Фоглем поселились в сельской местности вместе со своим другом Альбертом Штадлером. В это время Шуберт сочинил прелестный фортепианный квинтет, в который включил мелодию своей песни «Форель», вероятно, часто и с удовольствием исполнявшуюся Фоглем. После смерти композитора Фогль ещё много лет продолжал исполнять его песни.

Известность в узких кругах

Вена славилась традициями домашнего музицирования, распространёнными среди людей всех сословий. Однако, несмотря на успех его музыки среди любителей и на продолжение «Шубертиад», в остальном удача всё реже ему улыбалась. Несколько опер подряд – «Альфонсо и Эстрелла», «Заговорщики, или домашняя война», «Феррабрас» - не были поставлены (в первую очередь, в их прискорбной судьбе повинны либреттисты). Успешное исполнение музыки к «Розамунде» несколько вознаградило композитора. Произведения печатались, но чаще – небольшие, не приносившие существенных гонораров. Лето 1824 года он провёл в качестве учителя в семействе Эстерхазе, в 1825 году вместе с Фоглем вновь отправился в Верхнюю Австрию.

1826 год принёс ещё одно разочарование: не было удовлетворено ходатайство Шуберта о предоставлении ему места капельмейстера Придворной капеллы, где он когда-то пел ребёнком и, выступив в последний раз, оставил запись в альтовой партии мессы Петера Винтера: «Шуберт, Франц, прокукарекал в последний раз 26 июля 1812 года».

Безвременная смерть

Концертные поездки вскоре тоже стали для него невозможны из-за ухудшения здоровья. Образ жизни композитора, от природы очень общительного, поневоле становился всё более и более замкнутым, часто он был вынужден проводить время взаперти.

Шуберт испытывал благоговение перед Бетховеном, который также жил и работал в Вене. Он был на премьере Девятой симфонии великого композитора. Казалось, что Шуберт предчувствовал собственную кончину и лихорадочно работал, чтобы завершить свои последние и лучшие сочинения – вокальный цикл «Зимний путь», Девятую симфонию и Струнный квинтет До мажор.

Окрыляющей была дошедшая до Шуберта весть об одобрении его таланта самим Бетховеном. По словам Шиндлера, друга Бетховена, познакомившего его с шубертовскими песнями, Бетховен долго не расставался с ними и многократно восклицал: «Воистину, в Шуберте живёт божественная искра».

Сковывающая Шуберта робость, из-за которой он лишь издали осмеливался взирать на своё божество, полная глухота Бетховена, его замкнутость помешали их сближению.

1828, последний, год жизни композитора принёс ему, наконец, признание венской публики. Организованный в Вене авторский концерт вызвал долгожданный крупный успех. Но частичные удачи последнего времени уже не могли восстановить подорванный внутренней напряжённостью и длительными лишениями организм. С осени 1828 года здоровье Шуберта ухудшилось.

Франц Шуберт умер 19 ноября 1828 года и был похоронен рядом с Бетховеном. Друг композитора, драматург Франц Грильпарцер написал на его могиле: «Музыка похоронила здесь богатое сокровище и ещё более прекрасные надежды».

Шуберт. Симфония № 8 си минор, «Неоконченная»

Благодаря Шуберту появился новый тип лирико-драматической симфонии. Одним из первых шедевров мировой музыкальной культуры стала его симфония №8. «Я пел песни и пел их много лет. Когда я пел о любви, она приносила мне страдания, когда я пел о страдании, оно превращалось в любовь. Так любовь и страдания раздирали мне душу» , - писал Ф. Шуберт. Эта идея и определила содержание симфонии №8. Она явилась обобщением образов вокальных сочинений композитора, разросшимся до значения жизненно важных проблем: человек и судьба, любовь и смерть, идеал и действительность.

В 1865 году один из венских капельмейстеров составлял программу концерта старой венской музыки. Для этого он перебирал кипы старинных рукописей. В одном неразобранном архиве он обнаружил неизвестную ранее партитуру Шуберта. Это была си-минорная симфония. Она была исполнена впервые в декабре 1865 года - через 43 года после создания.

В то время, когда Шуберт писал эту симфонию, он уже был известен как автор прекрасных песен и фортепианных пьес. Но ни одна из написанных им симфоний не была публично исполнена. Новая си-минорная симфония создавалась сначала в виде переложения для двух фортепиано, а затем уже - в партитуре. В фортепианном варианте сохранились наброски трёх частей, но в партитуре композитор записал только две. Поэтому впоследствии она получила название «Неоконченной».

До сих пор во всём мире ведутся споры, является ли она незавершённой, или Шуберт полностью воплотил свой замысел в двух частях вместо принятых в то время четырёх.

Существует мнение, что композитор собирался писать обычную четырёхчастную симфонию. Его идеалом, к которому он стремился приблизиться, был Бетховен. Это доказала Большая До мажорная симфония Шуберта. А написав эти две части, он мог просто испугаться - так они не были похожи на всё написанное в этом жанре до него. Вероятно, композитор не понял, что созданное им - шедевр, открывающий новые пути в развитии симфонии, счёл симфонию неудачей и оставил работу.

Однако две части этой симфонии оставляют впечатление удивительной цельности, исчерпанности. Неоконченная симфония - новое слово в этом жанре, открывшее дорогу романтизму. С ней в симфоническую музыку вошла новая тема - внутренний мир человека, который остро ощущает свой разлад с окружающей действительностью.

Симфония почти через сорок лет после смерти композитора завоевала огромную популярность. Шуберту удалось невозможное: невероятно гармонично поведать о тоске и одиночестве, превратить своё отчаяние в прекрасные мелодии. «Неоконченную» симфонию много раз пытались окончить, но в концертной практике эти версии не прижились.

Первая часть симфонии написана в форме сонатного allegro.

Симфония начинается с сумрачного вступления - своего рода эпиграфа. Это небольшая, лаконично изложенная тема - обобщение целого комплекса романтических образов: томления, «вечного» вопроса, тайной тревоги, лирических раздумий. Она рождается откуда-то из глубины в унисоне виолончелей и контрабасов.

Она застывает, словно неразрешённый вопрос. А дальше - трепетный шелест скрипок и на его фоне - распев главной темы. Эту выразительную, словно молящую о чем-то мелодию исполняют гобой и кларнет. По музыкально-поэтическому образу и настроению тема главной партии близка к произведениям типа ноктюрна или элегии.

Постепенно лента мелодии разворачивается, становится все более напряжённой. На смену ей приходит мягкая вальсовая тема побочной партии. Она похожа на островок безмятежного покоя, светлую идиллию. Но эту идиллию прерывает оркестровое tutti. (Слово tutti по-итальянски означает «все». Так называют фрагмент музыкального произведения, исполняемый всем оркестром). Драма вступает в свои права. Тема побочной партии как будто пытается пробиться на поверхность сквозь сокрушительные аккорды. И когда эта тема, наконец, возвращается, как сильно она изменена - надломлена, окрашена скорбью. В конце экспозиции все застывает.

Разработка построена на теме вступления. Музыкальное развитие достигает колоссальной кульминации. И вдруг - полное опустошение, остаётся звучать лишь одинокая тоскливая нота. Начинается реприза. Ещё один круг драматического развития приходится на коду. В ней - то же напряжение, пафос отчаяния. Но сил для борьбы больше нет. Последние такты звучат как трагический эпилог.

Вторая часть - мир других образов. Это поиски новых, светлых сторон жизни, примирённость с ней. Как будто герой, переживший душевную трагедию, ищет успокоения. Изумительной красотой отличаются обе темы этой части: и широкая песенная главная, и побочная, проникнутая тонкими психологическими оттенками.

Очень эффектно завершает композитор симфонию: постепенно затухает, растворяется начальная тема. Возвращается тишина...

«Музыка Шуберта, - писал Б. Асафьев, - может сказать гораздо больше, чем любые мемуары и записки, потому что она сама звучит, как неистощимо содержательный, эмоционально объективный дневник».

Вопросы:

1. В каком году симфония была написана? Когда состоялось её первое исполнение?
2. Почему симфонию называют «Неоконченной»?
3. Сколько всего симфоний написал Шуберт?
4. Чем отличается тематизм симфонии?
5. Как характер произведения влияет на оркестровку?
6. Расскажите о строении частей симфонии.

Презентация:

В комплекте:
1. Презентация - 10 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
Шуберт. Симфония №8 си минор «Неоконченная»:
I. Allegro moderato, mp3;
II. Andante con moto, mp3;
Фрагменты первой части симфонии:
Вступление, mp3;
Главная партия, mp3;
Побочная партия, mp3;
3. Сопроводительная статья, docx.

с. 1
ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №4 ИМ. В.П. ГЛУШКО

Открытый урок музыки по теме

«Ф.Шуберт. Симфоническое творчество.

Симфония № 8 («Неоконченная») »

Учитель Стасюк Т.И.

г. Байконур,2014г.

Цель урока: развитие музыкальной культуры школьников, как неотъемлемой части духовной культуры.
Задачи:

Образовательная: познакомиться с творчеством австрийского

композитора Ф. Шуберта, на примере его вокального и симфонического творчества

Выявлять выразительные особенности музыки разных композиторов.

Развивающая: развитие в процессе музыкальных занятий творческого потенциала, ассоциативности мышления, воображения через опыт собственной музыкальной деятельности;

Расширение музыкально-слуховых представлений школьников, развитие ассоциативно-образного мышления школьников на основе совершенствования «внутреннего слуха» и «внутреннего зрения» путем привлечения образов литературы.

Воспитательная: воспитание музыкальности, художественного вкуса и потребности в общении с искусством;

Воспитание гармоничной, всесторонне-развитой личности,понимающей значение музыки в жизни человека.

Оборудование:

• 
  Портреты композиторов: Моцарта, Гайдна, Бетховена, Прокофьева.
• 
  Магнитофон, фортепиано, компьютер.
• 
  Запись симфонических произведений, вокальной музыки Шуберта.
• 
  Презентация к новой теме.
• 
  Карточки для музыкальной викторины.
• 
  Другие иллюстрации по уроку.

ПЛАН УРОКА.

1. 
   ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ МОМЕНТ.

а) музыкальное приветствие;

б) психологическая настройка на урок.

2. ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО МАТЕРИАЛА.

Опрос пройденного материала в виде тезиса.

3. ФОРМИРОВАНИЕ НОВЫХ ЗНАНИЙ.

(с показом презентации)

4. МАТЕРИАЛ ДЛЯ СЛУШАНИЯ:

Симфония № 8 «Неоконченная»;

(слушание, обсуждение)

6. МУЗЫКАЛЬНАЯ РАЗМИНКА: «Распевка».

7. :

«Межпланетный круизёр»

а) слушание песни;

б) разбор (обсуждение);

в) исполнение.

8. ИТОГОВАЯ ЧАСТЬ:

а) подведение итогов;

б) выставление оценок.

ХОД УРОКА.

1. 
   ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ МОМЕНТ:

а) музыкальное приветствие (распевка);

б)психологический настрой на урок музыки.

1. 
   ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО МАТЕРИАЛА : (опрос)

- И так, мы продолжаем знакомство с крупными формами музыкальных произведений.

? – Какие формы музыкальных произведений называются «крупными»?

(примерные ответы детей)

? – Какую музыку называют «симфонической»?

? – Дайте определение «симфонии».
Продолжим повторение и сейчас проведём экспресс – игру, которая будет начинаться со слов: «Это он…» , и по этим тезисам. Прочитанным мной вы называете композитора, о котором идёт речь.

ГАЙДН - Это он был в рабстве у князя Эстергази;

Это он заработал пожизненную пенсию, после смерти старого

Это он расставил инструменты симфонического оркестра в таком порядке, который и сейчас.

Кто ОН? (что вы ещё можете о нём рассказать?)
МОЦАРТ - Это он был прозван «Солнечным мальчиком», за его оптимистический характер;

Это он мог играть на клавесине, как ему вздумается

(вверх ногами, закрытыми глазами, и.т.д.);

Это он в 14 лет стал членом академии;

Это он, по слухам, вызывал зависть у А. Сальери;

Это он сам себе написал «Реквием».

Кто ЭТО и что вы о нём можете рассказать?
ПРОКОФЬЕВ - Это он рос очень разносторонне развитым ребенком

(изучал несколько иностранных языков, увлекался математикой, шахматами, фотографией, конным спортом и велосипедами);

Это он в 9 лет написал свою первую оперу «Великан»;

Это он в 14 лет поступил в консерваторию;

Это он получил премию и белый рояль за успешное окончание консерватории.

КТО ОН и что ещё вы можете о нём рассказать?

БЕТХОВЕН - Это он был ранним романтиком, хоть всегда отличался буйным нравом;

Это он подвергался жестоким наказаниям со стороны отца за малейшую провинность;

Это он страдал неизлечимой болезнью - тугоухость.

Кто ОН, что вы ещё о нём знаете?

3. ФОРМИРОВАНИЕ НОВЫХ ЗНАНИЙ.

Объяснение нового материала: «Ф. Шуберт.

Симфоническое творчество. Симфония № 8 (Неоконченная) »

(с показом презентации)

- Молодцы, вы всё правильно рассказали. Ну и сегодня мы познакомимся ещё с одним замечательным австрийским композитором – классиком романтиком Ф.Шубертом .

Франц Петер Шуберт -- великий австрийский композитор, один из основоположников романтизма в музыке. Он написал около 600 песен, девять симфоний (в том числе знаменитую «Неоконченную симфонию»), литургическую музыку, оперы, а также большое количество камерной и сольной фортепианной музыки.

Франц Петер Шуберт родился 31 января 1797 г. в Лихтентале, небольшом пригороде Вены, в семье школьного учителя, по-любительски занимавшегося музицированием. Из пятнадцати детей в семье десятеро умерли в раннем возрасте. Франц очень рано проявил музыкальные способности. С шести лет он учился в приходской школе, а домочадцы научили его играть на скрипке и фортепиано. Отец его, школьный учитель, происходил из крестьянской семьи. Мать была дочерью слесаря. В семье очень любили музыку и постоянно устраивали музыкальные вечера. Отец играл на виолончели, а братья на различных инструментах. В возрасте одиннадцати лет Франц был принят в Конвикт -- придворную капеллу, где, кроме пения, изучал игру на многих инструментах и теорию музыки (под руководством Антонио Сальери). Оставив капеллу в 1813 г., Шуберт устроился преподавателем в школу. Изучал преимущественно Глюка, Моцарта и Бетховена. Первые самостоятельные произведения -- оперу «Увеселительный замок сатаны» и мессу фа мажор -- он написал в 1814 г.

Высоким образцом для него стала музыка Бетховена

Шуберт решился порвать с конвиктом. Три года он служил помощником учителя, обучая детей грамоте и другим начальным предметам. Но влечение его к музыке, желание сочинять становится все сильнее.

Шуберт был большим поклонником Бетховена и, как известно, посещал его. Когда великий композитор умер, Шуберт был предъявителем факела на его похоронах. К сожалению, плохое здоровье повлияло на то, что Шуберт сам скоро был похоронен близко к Бетховену.

Молодой композитор твердо решил посвятить себя музыке и оставил преподавание в школе. Его не страшила ссора с отцом. Вся дальнейшая недолгая жизнь Шуберта представляет собой творческий подвиг. Испытывая большую материальную нужду и лишения, он неустанно творил, создавая одно произведение за другим.

Маленького роста, плотный, коренастый, очень близорукий, Шуберт обладал огромным обаянием. Особенно хороши были его лучистые глаза, в которых, как в зеркале, отражались доброта, застенчивость и мягкость характера. А нежный, изменчивый цвет лица и вьющиеся каштановые волосы придавали его внешнему облику особую привлекательность.

Шуберт прожил только тридцать один год. Он умер истощенный физически и душевно, измученный неудачами в жизни. Ни одна из девяти симфоний композитора не была исполнена при его жизни. Из шестисот песен было напечатано около двухсот, а из двух десятков фортепианных сонат - только три. В своей неудовлетворенности окружающей жизнью Шуберт был не одинок. Эта неудовлетворенность и протест лучших людей общества нашли отражение в новом направлении в искусстве - в романтизме. Шуберт был одним из первых композиторов-романтиков.

Известный поэт того времени Грильпарцер, сочинивший годом раньше надгробное слово Бетховену, написал на скромном памятнике Шуберту на венском кладбище:

„Здесь музыка похоронила не только богатое сокровище, но и несметные надежды”.

Симфоническое творчество: симфония № 8 «Неоконченная »

”Неоконченная симфония ” состоит не из четырех частей, как принято, а из двух. И дело совсем не в том, что Шуберт не успел дописать остальные две части. Он принялся было за третью - менуэт, как требовала того классическая симфония, но оставил свою затею. Симфония так, как она прозвучала, была полностью завершена. Все прочее оказалось бы лишним, ненужным.

4. МАТЕРИАЛ ДЛЯ СЛУШАНИЯ:

Симфония № 8 «Неоконченная»;

Фрагмент баллады «Лесной царь»;

Вокальная муз: «Зимний путь», «Аве Мария».

(слушание, обсуждение)

5. ТВОРЧЕСКАЯ РАБОТА: «Музыкальная викторина».

Работа с музыкальным материалом на карточках.

Звучат фрагменты симфоний, а учащиеся в карточках отмечают номер звучащего произведения.

Перечень муз. произведений:

1. 
   Бетховен симфония № 5 «Судьба стучится в дверь»;
2. 
   Прокофьев. Симфония № 1 «Классическая»;
3. 
   Гайдн. Симфония № 104 «Лондонская»;
4. 
   Шуберт. Симфония № 8 «Неоконченная»;
5. 
   Моцарт. Симфония № 40.

7. РАБОТА НАД ПЕСЕННЫМ РЕПЕРТУАРОМ :

«Межпланетный круизёр»

а) слушание песни;

б) разбор (обсуждение);

в) исполнение.
8. ИТОГОВАЯ ЧАСТЬ:

а) подведение итогов;

б) выставление оценок.
9. СВОБОДНАЯ ТЕМА: «Творческая минутка»

«Современные направления в музыке».

Заслушивание выступлений учеников, подготовивших сообщение о своей любимой музыкальной группе, современного направления.

Слушание песен этой группы.
с. 1

Шуберт, «Неоконченная» симфония

Созданный Шубертом романтический симфонизм определился в основном в двух последних симфониях – 8-й, h-moll–ной, получившей название «Неоконченной», и 9-й, C-dur–ной. Они совершенно различны, противоположны друг другу. Эпическая 9-я проникнута чувством всепобеждающей радости бытия. «Неоконченная» воп­лотила тему обездоленности, трагической безысходности. Подобные настроения, отразившие судьбу целого поколения людей, до Шуберта еще не находили симфонической формы выражения. Созданная двумя годами раньше 9-й симфонии Бетховена (в 1822 г), «Неоконченная» ознаменовала возникновение нового симфонического жанра – лирико-психологического.

Одна из главных особенностей h-moll–ной симфонии касается ее цикла, состоящего всего из двух частей. Многие исследователи пытались проникнуть в «загадку» этого сочинения: действительно ли гениальная симфония осталась незавершенной? С одной стороны, нет сомнений, что симфония была задумана как 4-х частный цикл: ее первоначальный фортепианный эскиз содер­жал большой фрагмент 3 части – скерцо. Отсутствие тонального равнове­сия между частями (h-moll в I-й и E-dur во II-й) тоже является веским аргументом в пользу того, что симфония не мыслилась заранее как 2х-частная. С другой стороны – у Шуберта было достаточно времени при желании дописать симфонию: вслед за «Неоконченной» он создал большое количество произведений, в т.ч. 4х-частную 9-ю симфонию. Есть и другие доводы «за» и «против». Между тем, «Неоконченная» стала одной из самых репертуарных симфоний, абсолютно не вызывая впечатления недос­казанности. Ее замысел в двух частях оказался полностью реализованным.

Идейная концепция симфонии отразила трагический разлад передового человека XIX века со всей окружающей действительностью. Чувства одиночества и обездоленности впервые выступили в ней не как тонус отдельного эмоционального состояния, а как основной «смысл жизни», как мироощущение. Характерна главная тональность произведения – h-moll, редкий в музыке венских классиков.

Герой «Неоконченной» способен на яркие вспышки протеста, но этот протест не приводит к победе жизнеутверждающего начала. По напряжен­ности конфликта эта симфония не уступает драматическим произведениям Бетховена, но этот конфликт иного плана, он перенесен в лирико-психологическую сферу. Это драматизм переживания, а не действия. Основа его – не борьба двух противоположных начал, а борьба внутри самой личности. Такова важней­шая особенность романтического симфонизма, первым образцом которого стала симфония Шуберта.

Первый же образ симфонии, данный в ее вступлении, совершенно необычен: в унисоне виолончелей и контрабасов тихо возникает сумрачная тема, вопросительно замирающая на D основной тональности (от этого же звука возьмет начало главная тема). Это эпиграф ко всей симфонии и главная, руководящая мысль I части, охватывающая ее замкнутым кругом. Она зву­чит не только в начале, но и в центре, и в заключении I части, кал постоянная, неотступная идея. Причем интонации безрадост­ного раздумья постепенно перерастают в трагический пафос отчаяния.

При введении главной темы Шуберт использует характерный прием песенной техники – изложение фонового материала до вступления мелодии. Этот рвущийся впе­ред единообразный аккомпанемент струнных звучит вплоть до вступления побочной, объединяя всю тематическую линию (тоже песенный прием). Аккомпанемент создает ощущение тревожного беспокойства, сама же тема имеет характер трогательно-печальный и воспринимается как жалоба. Композитор нашел выразительную инструментовку – сочетание гобоя с кла­рнетом, который смягчает некоторую резкость основного тембра.

Характерной чертой экспозиции «Неоконченной» симфонии является непосредственное сопостав­ление главной и побочной тем, без развитой связующей партии. Это – характерная особенность песенного симфонизма, в корне противоположная бетховенской логике последовательных переходов. Главная и побочная темы контраст­ны, но не конфликтны, они сопоставляются как разные сферы песенной лирики.

С побочной партией связана первая драматическая ситуация в симфонии: светлая и чудесная, как мечта, тема (G-dur, виолончели) внезапно обрывается, и после генеральной паузы на фоне громовых тремолирующих минорных ак­кордов скорбно звучит начальная квинтовая интонация главной темы. Этот тра­гический акцент поражает резкой неожиданностью и ассоциируется с круше­нием мечты при ее столкновении с реальностью (типично романтический прием). В конце экспозиции в сосредоточенной тишине вновь звучит тема вступления.

Вся разработка строится исключительно на материале вступления. Шуберт выступает здесь создателем монологического типа разработки, столь характерного для романтической симфонии. Обращение к нему вызвано особым дра­матургическим замыслом: композитор не стремился запечатлеть борьбу про­тивоположных начал, преодоление препятствий. Его цель – передать безна­дежность сопротивления, состояние обреченности.

Сквозное развитие темы вступления проходит в разработке 2 этапа. Первый из них связан с обострением лирико-драматической экспрессии. Мелодическая линия темы не спускается вниз, а в сильном crescendo вздымается вверх. Нарастание эмоционального напряжения приводит к I кульминации – конфликтному диалогу грозного мотива вступления и тоскливо звучащих синкоп из побочной партии (он проводится трижды). Завершается первая фаза разработки громоподобным проведением темы вступления в tutti оркестра в e-moll.

Второй этап разработки подчинен показу неотвратимо­го натиска роковых сил. Интонации темы становятся всё более жесткими, резкими, властными. Но, подойдя к концу разработки к предельному кульминационному взрыву, трагический накал внезапно иссякает. Подобный прием «рассеивания» кульминации перед репризой весьма характерен для Шуберта.

В репризе существенных изменений нет, лишь побочная партия рас­ширяется в объеме и становится более печальной (переход в h-moll). Отсутствие изменений после мучительных порывов, тревог и борьбы разра­ботки приобретает глубокий смысл: «все напрасно». Приходит осознание не­разрешимости конфликта, смирение перед трагической неизбежностью. Этот вы­вод дает кода, где вновь возвращается тема вступления, приобретая еще более скорбный оттенок.

Во II части выступает другая характерная сторона романтизма – умиротворение в мечте. Созерцательный покой и мечтательная грусть Andante воспринима­ются не как преодоление конфликта, а как примирение с неизбежным (подобно «Прекрасной мельничихе»). Композиция Andante близка сонатной форме без разработки. Вместе с тем, в ней многое восходит к 2х-частным песенным формам:

песенно-лирический тематизм,

замена тематической разработки вариантным мелодическим развитием,

замкнутость изложения главной темы.

Песенная, широкая, полная тихого созерцательного покоя и умиротворения, главная тема звучит у скрипок и альтов после краткой вводной фразы (нисходящая гамма контрабасов рizzicato на фоне мягких аккордов валторн и фаготов).

Подобно I части, новая музыкальная мысль – побочная тема – вводится не как противоборствующая, сила, а как переключение в иную эмоциональную сферу – элегическую. Трогательная и кроткая, детски наивная и одновременно серьезная, она заставляет вспомнить п.п. I части: синкопированный аккомпанемент (скрипки и альты), подготавливающий вступление мелодии, внезапный омрачающий сдвиг в область драматических переживаний. Но смысл этих тем совершенно разный. Если в I части побочная тема открывала доступ в мир светлой мечты, то в Andante она характеризует состояние надломленности, беззащитности. В репризе обе темы излагаются почти без изменений (тональность побочной – a-moll). Кода, построенная на отдельных мотивах главной темы, возвращает в русло умиротворенного созерцания.

Билет №5

Импрессионизм в музыке

Импрессионизм

Так называется направление в искусстве последней трети XIX - начала XX в. Импрессионизм возник во Франции, когда группа художников - К. Моне, К. Писсарро, А. Сислей, Э. Дега, О. Ренуар

и другие - выступила со своими оригинальными картинами на парижских выставках 70-х гг. Их искусство резко отличалось от приглаженных и безликих работ тогдашних живописцев-академистов: импрессионисты вышли из стен мастерских на вольный воздух, научились воспроизводить игру живых красок природы, сверканье солнечных лучей, разноцветные блики на подвижной речной глади, пестроту праздничной толпы.

Живописцы применяли особую технику беглых пятен-мазков, которые вблизи казались беспорядочными, а на расстоянии рождали реальное ощущение живой игры красок, причудливых переливов света. Свежесть мгновенного впечатления сочеталась в их полотнах с тонкостью и изысканностью психологических настроений. Позднее, в 80-90-е гг., идеи импрессионизма и отчасти его творческие приемы нашли свое выражение и во французской музыке.

Два композитора - К. Дебюсси и М. Равель - наиболее ярко представляют течение импрессионизма в музыке.

В их фортепьянных и оркестровых пьесах-эскизах с особой гармонической и ладовой новизной выражены ощущения, вызванные созерцанием природы. Шум морского прибоя, плеск ручья, шелест леса, утренний щебет птиц сливаются в их произведениях с глубоко личными переживаниями музыканта-поэта, влюбленного в красоту окружающего мира. Оба они любили народную музыку - французскую, испанскую, восточную, любовались ее неповторимой красочностью.

Зачинателем музыкального импрессионизма по праву считается Дебюсси, обогативший все стороны современного композиторского мастерства - мелодику, гармонию, оркестровку, форму. Его новаторские опыты отчасти навеяны выдающимися открытиями русских композиторов-реалистов, в первую очередь М. П. Мусоргского. В то же время он воспринял идеи новой французской живописи и символистской поэзии. Дебюсси написал множество фортепьянных и вокальных миниатюр, несколько пьес для камерных ансамблей, три балета, лирическую оперу «Пеллеас и Мели-занда». Одухотворенные картины природы с удивительной, почти зримой конкретностью переданы в его оркестровых пьесах: «Прелюдии к „Послеполудню фавна"», в цикле «Ноктюрны» («Облака», «Празднества» и «Сирены»), трех эскизах «Море», цикле «Иберия» (трех зарисовках природы и быта южной Испании), а также в фортепьянных миниатюрах «Остров радости», «Лунный свет», «Сады под дождем» и др.

В творчестве Мориса Равеля (1875-1937) отразилась более поздняя эпоха. Рисунок его сочинений острее, резче, краски более четкие и контрастные - от трагического пафоса до язвительной иронии. Но и в его композиторской манере также встречается утонченная звукопись, сложная и пестрая игра красок, типичная для музыкального импрессионизма. В лучших фортепьянных пьесах Равеля господствует прихотливая переливчатость звуков, навеянных живой природой («Игра воды», «Печальные птицы», «Лодка среди океана»). Всю свою жизнь композитор разрабатывал мотивы любимой им Испании. Так появились «Испанская рапсодия» для оркестра, комическая опера «Испанский час», «Болеро». Большое внимание Равель уделял жанрам танцевальной музыки. Среди нескольких его балетов выделяется балет-сказка «Дафнис и Хлоя», созданный им в сотрудничестве с русской труппой С. П. Дягилева. Равель хорошо знал секреты музыкального юмора, с любовью писал музыку для детей. Таковы его пьесы для фортепьяно «Матушка-гусыня», превращенные в балет, или опера «Дитя и волшебство», в которой забавно выступают в качестве персонажей Часы и Кушетка, Чашка и Чайник. В последние годы жизни Равель обратился к более современным, ритмически обостренным музыкальным средствам, в частности к интонациям джаза (соната для скрипки и фортепьяно, два концерта для фортепьяно).

Традиции импрессионизма, начатые французскими мастерами, нашли свое продолжение в творчестве композиторов различных национальных школ.

Их оригинально развивали М. де Фалья в Испании, А. Казелла и О. Респиги в Италии, С. Скотт и Ф. Дилиус в Англии, К. Шимановский в Польше.

Влияние импрессионизма испытали в начале XX в. и некоторые русские композиторы (Н. Н. Черепнин, В. И. Ребиков, С. Н. Василенко).

У А. Н. Скрябина самостоятельно сформировавшиеся черты импрессионизма сочетались с пламенным экстазом и бурными волевыми порывами. Самобытно претворенные достижения французского импрессионизма заметны в ранних произведениях И. Ф. Стравинского (балеты «Жар-птица», «Петрушка», опера «Соловей»).

Прокофьев

Сергей Прокофьев

Среди многих воспоминаний об одном из великих, неповторимо своеобразных музыкантов пашей эпохи - Сергее Сергеевиче Прокофьеве - особенно интересно одно, рассказанное им самим в начале краткой автобиографии: «Вступительный экзамен прошел довольно эффектно. Передо мной экзаменовался мужчина с бородой, принесший в качестве всего своего багажа романс без аккомпанемента. Я вошел, сгибаясь под тяжестью двух папок, в которых лежали четыре оперы, две сонаты, симфония и довольно много фортепианных пьес. „Это мне нравится!“ - сказал Римский-Корсаков, который вел экзамен».

Прокофьеву было тогда 13 лет! И если в этом возрасте можно «сгибаться под тяжестью» такого творческого багажа, то биография композитора заслуживает внимания, по-видимому, с самых ранних лет его жизни. В летописях русских композиторов мы не встречаем случаев «вундеркиндства». Начиная с Глинки, впрочем, и с доглинкинских времен, тяга к сочинительству проявлялась в более зрелом, юношеском, а не в детском возрасте и на первых порах ограничивалась фортепианными пьесками и романсами. Прокофьев же положил на экзаменационный стол оперные клавиры, партитуру симфонии; держался он независимо, уверенно; о музыке судил решительно, что называется, «с полным знанием предмета», чувства собственного достоинства в нем было хоть отбавляй.

Биография этого своеобразного человека началась в провинциальной глуши, в Сонцовке - недалеко от Екатеринослава, где отец его был управляющим имением. Здесь, под руководством матери, хорошей пианистки, начались занятия музыкой, когда будущему автору «Любви к трем апельсинам» не исполнилось еще пяти лет. Придумывать, сочинять музыку Прокофьев начал, примерно, тогда же и этого занятия он никогда больше не оставлял. Оно было органической потребностью каждого дня его жизни. Определение «композитор» было для Прокофьева гак же естественно, как «человек».

Две оперы - «Великан» и «На пустынных островах», сочиненные и даже записанные Прокофьевым в возрасте 9-10 лет, разумеется, не могут приниматься в расчет при рассмотрении его творческого пути, они детски наивны. Но свидетельством дарования, настойчивости, показателем стремления к какой-то масштабности" они могут служить.

Одиннадцатилетний композитор был представлен С. И. Танееву. Большой музыкант и строгий педагог признал у мальчика несомненное дарование и рекомендовал серьезно заниматься музыкой. Следующая глава биографии Прокофьева уже вовсе необычна: в течение летних месяцев 1902 и 1903 годов ученик Танеева Р. М. Глиэр занимался с Сережей Прокофьевым композицией. Результат первого лета - четырехчастная симфония, второго лета - опера «Пир во время чумы». Это была, как вспоминал Прокофьев много лет спустя, «настоящая опера, с вокальными партиями, оркестровой партитурой и увертюрой в сонатной форме».

В возрасте 13 лет Прокофьев, как известно, вступил на путь профессиональных занятий музыкой уже в стенах Петербургской консерватории.

Учась у А. К. Лядова, Н. А. Римского-Корсакова по композиции и у А. А. Винклера и А. Есиповой по фортепиано, С. Прокофьев не ограничивался выполнением классных заданий. Он писал много, далеко не всегда согласовывая, как и что писать, с академическими правилами. Уже тогда сказывалось столь типичное для Прокофьева творческое своеволие, источник многих конфликтов с «признанными авторитетами», источник сугубо индивидуальной, прокофьевской манеры письма.

В декабре 1908 года семнадцатилетний Прокофьев впервые выступил в публичном концерте. В числе других фортепианных пьес он сыграл «Наваждение», в котором слышится типично прокофьевская остродиссонирующая гармония, пружинистая ритмика, нарочито суховатая, дерзкая моторность. Критика реагировала мгновенно: «Молодой автор, еще не закончивший своего художественного образования, принадлежа к крайнему направлению модернистов, заходит в своей смелости гораздо дальше современных французов». Ярлык приклеен: «крайний модернист». Напомним, что к концу первого десятилетия века модернизм пышно расцвел и давал все новые и новые побеги. Поэтому на долю Прокофьева приходилось довольно много «определений», звучавших нередко как бранные клички. С консерваторским «начальством» и педагогами Прокофьев не нашел общего языка. Наиболее близко он сошелся только с Н. Н. Черепниным, преподававшим дирижирование. В эти же годы завязалась дружба Прокофьева с Н. Я. Мясковским, солидным музыкантом, десятью годами старше его.

Молодой Прокофьев становится частым гостем «Вечеров современной музыки», где исполнялись всего рода новинки. Прокофьев был первым в России исполнителем фортепианных пьес Арнольда Шёнберга, тогда еще не создавшего своей додекафонической системы, но писавшего достаточно «остро».

Судя по посвящению, написанному Прокофьевым на партитуре симфонической картины «Сны»: «Автору, начавшему „Мечтами“ (т. е. Скрябину),- Прокофьев не избежал увлечения, которым охвачено было подавляющее большинство молодых музыкантов. Но по Прокофьеву это увлечение только скользнуло, не оставив заметного следа. По своему характеру Прокофьев - четкий, решительный, деловитый, спортивного типа человек, менее всего походил на композитора, которому близка скрябинская утонченность, мечтательность или - в другом плане - экстатичность.

Уже в „Марше“ для фортепиано, входящем в цикл „Десять пьес“ (1914), слышится типичная для Прокофьева дальнейших десятилетий упругая, волевая, броская манера, которая близка манере письма Маяковского тех лет.

Два последовавших один за другим фортепианных концерта (1912, 1913) - свидетельство творческой зрелости композитора. Они разные: в Первом дает о себе знать желание во чтобы то ни стало эпатировать», ошарашить публику; Второй же концерт значительно более поэтичный. Прокофьев сам писал о своих концертах: «Упреки в погоне за внешним блеском и в некоторой „футбольности“ Первого концерта повели к поискам большей глубины содержания во Втором».

Публика и подавляющее большинство критиков встретили появление Прокофьева на петербургской концертной эстраде дружным шиканьем. В фельетоне «Петербургской газеты» писали, что «Прокофьев садится за рояль и начинает не то вытирать клавиши, не то пробовать, какие из них звучат повыше или пониже».

К 1914 году Прокофьев «разделался» с консерваторией по обеим специальностям - композиторской и пианистической.

В награду родители предложили ему поездку за границу. Он выбрал Лондон. Там гастролировала оперно-балетная труппа Сергея Дягилева, репертуар которой очень интересовал Прокофьева. В Лондоне он был захвачен «Дафнисом и Хлоей» Равеля и двумя балетами Стравинского: «Жар-птицей» и «Петрушкой».

В беседах с Дягилевым возникают первые, неясные еще очертания балета на русскую доисторическую тему. Инициатива принадлежала Дягилеву, а наталкивала его на эти мысли, несомненно, «Весна священная».

По возвращении в Россию Прокофьев принимается за работу. Как это нередко бывало в истории балетного театра, слабая драматургическая основа даже при наличии отличной музыки не приводит к успеху. Так было и с прокофьевским замыслом балета «Ала и Лоллий», либретто к которому сочинил поэт Сергей Городецкий. В музыке явно ощущаются влияния Стравинского. Это и понятно, если учесть, что атмосфера скифского «варварства» «Алы и Лоллия» та же, что и в «Весне священной» и даже некоторые сюжетные ходы очень похожи. А кроме того, не могла музыка такой гигантской впечатляющей силы как «Весна священная» не захватить молодого Прокофьева. Несколько позже - между 1915 и 1920 гг.- возникает балет «Сказка про шута, семерых шутов перешутившего». На этот раз Прокофьев сам пишет либретто, заимствуя сюжет в русских сказках из сборника А. Афанасьева. Озорная музыка русского характера удалась композитору. Балет получился живой, изобилующий остроумными эпизодами и напоминающий «скоморошьи игрища». В нем Прокофьев «вдоволь натешился» иронией, гротеском, сарказмом,- столь для пего типичными.

Многие современники молодого Прокофьева и даже исследователи его творчества проглядели в его музыке «лирическую струю», пробивавшуюся сквозь остросатирические, гротесковые, саркастические образы, сквозь нарочито грубоватые, тяжеловесные ритмы. А их много, этих лирических, застенчивых интонаций в фортепианных циклах «Мимолетности» и «Сарказмы», в побочной теме первой части Второй сонаты, в романсах на стихи Бальмонта, Апухтина, Ахматовой.

Отсюда протянутся нити к «Сказкам старой бабушки», «Ромео и Джульетте», к музыке Наташи Ростовой, к «Золушке», к пушкинским вальсам. Заметим, что в этих произведениях господствуют чувства сильные, но застенчивые, «боящиеся» внешнего своего выражения. Прокофьев иронически относится к преувеличениям романтического «мира взволнованных чувств». Для такого антиромантического скептицизма - среди многих других сочинений - очень показателен романс «Кудесник» на стихи Агнивцева.

Антиромантические тенденции Прокофьева сказываются и в его симпатиях к прозе, прозаическим текстам. Здесь можно говорить о влияниях Мусоргского, тем более что Прокофьев нередко облюбовывает тот тип мелодии, который близок речевым интонациям. В этом отношении очень показателен его «Гадкий утенок» для голоса и фортепиано, который трудно назвать романсом. Мудрая и добрая сказка Андерсена, вселяющая веру в добро и свет, привлекла Прокофьева своим гуманизмом.

Одно из первых исполнений «Гадкого утенка» слушал А. М. Горький в концерте, в котором он читал первую главу своего «Детства». Восхищенный «Утенком» Горький высказал догадку: «...а ведь это он про себя написал, про себя!»

В январе 1916 года Прокофьеву пришлось пройти через испытание, заставляющее вспоминать о вечере премьеры «Весны священной» Стравинского. Это было первое исполнение «Скифской сюиты», которой он сам дирижировал. Публика громко выражала свое возмущение «диким произведением». Рецензент «Театрального листка» писал: «Прямо невероятно, чтобы такая, лишенная всякого смысла пьеса могла исполняться на серьезном концерте.... Это какие-то дерзкие, нахальные звуки, ничего не выражающие, кроме бесконечного бахвальства».

Прокофьев стоически выдерживает такого рода критические оценки и такого рода реакции зала. Присутствуя на публичных выступлениях Д. Бурлюка, В. Каменского, В. Маяковского, он привыкает к мысли, что новаторские тенденции в любом искусстве не могут не вызывать бурных реакций публики, имеющей свои, устоявшиеся вкусы и считающей всякое их нарушение посягательством на личность, достоинство, приличия.

В предреволюционные годы Прокофьев занят работой над оперой «Игрок» по повести Достоевского. Здесь он еще ближе подходит к Мусоргскому. «Игрок» по многим причинам будет отложен Прокофьевым чуть ли не на десять лет, премьера его состоится в Брюсселе только в 1929 году.

Прокофьев в 1918 году

Во время работы над «Игроком», возможно, в противовес щедро рассыпанным в партитуре новшествам, Прокофьев задумывает симфонию, построенную по строгому канону классических образцов этого жанра. Так возникает одно из обаятельнейших сочинений молодого Прокофьева, его Классическая симфония. Жизнерадостная, светлая, без единой «морщинки на челе» музыка, только одной своей темой прикасается к иной эмоциональной сфере, к мечтательной лирике, это мелодия скрипок в предельно высоком регистре звучащая в начале второй части. Первое исполнение Классической симфонии, посвященной Б. В. Асафьеву, состоялось под управлением автора уже после революции, в 1918 году. На концерте присутствовал А. В. Луначарский.

В беседе с ним Прокофьев выразил желание отправиться в длительную концертную поезду за рубеж. Луначарский не стал возражать. Так, в 1918 году Прокофьев уехал за границу.

В начале он концертировал в Японии, а оттуда направился в США. В своих воспоминаниях Прокофьев пишет: «Из Иокагамы, с чудесной остановкой в Гонолулу, я перебрался в Сан-Франциско. Там меня не сразу пустили на берег, зная, что в России правят «максималисты» (так в то время в Америке называли большевиков) - народ не совсем понятный и, вероятно, опасный. Продержав дня три на острове и подробно опросив («Вы сидели в тюрьме?»- "Сидел«.- «Это плохо. Где же?» - "У вас, на острове«.- «Ах, вам угодно шутить!»), меня впустили в Соединенные Штаты«.

Три с половиной года, прожитых в США, прибавили к списку сочинений Прокофьева оперу «Любовь к трем апельсинам» и несколько камерных произведений.

Уезжая из России, Прокофьев захватил с собой театральный журнал «Любовь к трем апельсинам», где напечатан был сценарий одноименной сказки итальянского драматурга Карло Гоцци, переработанный В. Мейерхольдом. По ней Прокофьев написал либретто и музыку оперы.

«Любовь к трем апельсинам» может быть названа иронической сказкой, в которой реальность, фантастика, театральная условность сплетаются в увлекательное представление, наделенное яркой сценической формой, родственной итальянской «комедиа дель арте». За время - почти полвека,- отделяющее нас премьеры «Любви к трем апельсинам», опера эта вошла репертуар многих театров.

Впервые, после долгих мытарств, она была поставлена в Чикаго в конце 1921 года. За две недели до премьеры «Апельсинов» там же, в Чикаго, состоялось первое исполнение Третьего Фортепианного концерта. Сольную партию играл автор. В, этом концерте царит «русский дух» в языке, в образах, то по-свирельному задушевных (вступление), то по-кощеевски зловеще-сказочных, то размашистых, как щедрая сила русского молодечества. Из пяти фортепианных концертов (Четвертый и Пятый написаны в начале 30-х годов) именно Третий пользуется по сей день наибольшей популярностью, может быть, еще и потому, кто в нем слышится голос фортепианного «всемогущества», заставляющий вспомнить о пафосе концертов Чайковского и Рахманинова. Эту особенность концерта образно и ярко выразил поэт Константин Бальмонт: «И в бубен солнца бьет непобедимый скиф».

Переехав в начале 1920 года в Европу,- в Париж, Прокофьев возобновил свои связи с Дягилевым, но ненадолго. Встреча сo Стравинским перешла в ссору, а это повлекло за собой изменения во взаимоотношениях и с Дягилевым. Опытнейший импресарио, человек с отличным «нюхом», Дягилев почувствовал, что Прокофьев не может рассчитывать на успех у той части публики, которую одни почтительно называют «элитой», другие - более трезво - снобами. Короче, ей, «элите», не понравился давно написанный, но впервые в 1923 году исполненный в Париже Скрипичный концерт, недостаточно, по ее мнению, «наперченный». И тогда Прокофьев, желая взять реванш, настолько «переперчил» Вторую симфонию, что она отшатнула и «левую часть» зала. Прокофьев оказался не в «парижской тональности», не в фаворе. Значит, по логике Дягилева, с ним не к чему и знаться.

В мире дипломатическом, во влиятельных «салонах» интерес к «стране большевиков» рос день ото дня. Это не прошло мимо внимания Дягилева. После двухлетней холодности Сергей Дягилев обратился по-старому, по-дружески к Прокофьеву. Речь шла о балете из... советской жизни. Автором либретто предполагался И. Эренбург. Окончательный выбор пал на Г. Якулова. Название балета «Стальной скок» интриговало. Поставленный балетмейстером Леонидом Мясиным «Стальной скок» ни в Париже, ни в Лондоне, где его показали во время гастролей дягилевской труппы, не имел успеха и, строго говоря, не мог его иметь. Балет, лишенный сквозного действия, представлял собой отдельные, не связанные, друг с другом эпизоды: поезд с мешочниками, Комиссары, ирисники и папиросники, Оратор. Во второй (последней) картине балета на сцене балетная труппа демонстрировала движение машин, станков, уханье паровых молотов.

В 1927 году Сергей Прокофьев совершил большое концертное турне по Советскому Союзу. Он был обворожен ленинградской постановкой «Трех апельсинов», приемом, оказанным ему как композитору и пианисту в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе. Он как бы заново надышался воздухом родной земли.

Из произведений конца 20-х годов наиболее интересны Третья симфония (к ней мы еще вернемся) и балет «Блудный сын», поставленный в мае 1929 года. Здесь Прокофьев снова показал силу своего дарования. Музыка «Блудного сына» захватывает своей мудрой простотой, теплом, благородством тематизма. Контрастные сцены: вакханалия пира и утро после разгульной ночи, а затем - полная скорби и смирения сцена возвращения героя балета-притчи под отчий кров, - производят сильное впечатление. Балет «Блудный сын» - ближайший подступ к трем балетам, написанным Прокофьевым после возвращения па родину, балетам, умножившим его мировую славу.

О возвращении домой Прокофьев давно мечтал. В мемуарах одного из его французских приятелей приводятся высказывания Сергея Сергеевича: «Воздух чужбины не возбуждает во мне вдохновения, потому что я русский и нет ничего более вредного для человека, чем жить в ссылке, находиться в духовном климате, не соответствующем его расе. Я должен снова окунуться в атмосферу моей родины, я должен снова видеть настоящую зиму и весну, я должен слышать русскую речь, беседовать с людьми, близкими мне. И это даст мне то, чего так здесь не хватает, ибо их песни - мои песни».

В 1933 году Сергей Прокофьев вернулся па родину. Но родина изменилась. За шестнадцать послереволюционных лет выросла новая аудитория с своими убеждениями, запросами, вкусами. Это была не та аудитория, которую Прокофьев помнил по годам своей молодости, и не та, которую он встречал за рубежом. Гигантски выросла художественная, эстетическая культура, крепкими узами связанная с революционным мировоззрением, дающим возможность свободно, правдиво воспринимать и так же трактовать явления жизни, понимая, куда движется история. Пробуя свои силы в новых для него условиях, Прокофьев принимает предложение написать музыку к кинофильму «Поручик Киже». Вот где дало себя знать присущее Прокофеву музыкальное остроумие! Эпоха павловской казарменной муштры, невеселого посвиста флейт под барабанную дробь, скачущих на перекладных фельдъегерей с выпученными от усердия глазами, была эпохой, когда и жеманные фрейлины, и стряпухи по сто раз на дню запевали: «Стонет сизый голубочек, стонет он и день и ночь...» Приволье для музыки! К тому же музыки иронической. Прокофьев сочинил именно такую музыку, какой от него ждали: острую, предельно точную, мгновенно сливающуюся с действием, с человеком, пейзажем. И «Свадьба Киже», и «Тройка», и жуткая барабанная дробь, под которую вели «преступника Киже» в Сибирь,- все это звучало в высшей степени выразительно благодаря гротесковости, объединяющей жуткое и смешное.

Так начался новый, важнейший этап творческой биографии Прокофьева. В том же, 1933 году он написал музыку к постановке «Египетские ночи» в Московском Камерном театре и снова доказал, что даже в этом жанре, дающем композитору, казалось бы, самые скромные возможности, можно создавать произведения высокого достоинства.

К жанру киномузыки и музыки в драматическом театре Прокофьев обращается неоднократно. Особенно большое впечатление оставила его музыка к двум фильмам Сергея Эйзенштейна: «Александр Невский» и «Иван Грозный». В музыке к «Александру Невскому» (1938) Прокофьев продолжил линию эпического симфонизма, идущую от Бородина. Такие эпизоды, как «Русь под игом монгольским», «Ледовое побоище», хор «Вставайте, люди русские», захватывают своей реалистической силой и строгой монументальностью. Не иллюстрация к кинокадру, а симфоническое обобщение темы, конкретизированной на экране, занимает композитора. Несмотря на то, что музыка накрепко связана с изображением, она имеет самостоятельную, очень высокую ценность, о чем свидетельствует созданная на ее основе кантата «Александр Невский» для оркестра, хора и солистки.

В этом же плане написана и музыка к фильму «Иван Грозный» (1942). Уже после смерти Прокофьева дирижер А. Стасевич объединил наиболее значительные эпизоды музыки в ораторию «Иван Грозный» - произведение огромной, потрясающей силы.

Вторая половина 30-х годов ознаменовалась сочинением одного из лучших произведений Прокофьева - балета «Ромео и Джульетта». Поставленный в начале 1940 года Л. Лавровским на сцене Ленинградского театра оперы и балета им. С. М. Кирова, он сыграл огромную роль в истории мировой хореографической культуры, будучи первым спектаклем, средствами музыки, танца и пантомимы полноценно воплотившим шекспировскую трагедию. Г. Уланова - Джульетта, К. Сергеев - Ромео, Р. Гербек - Тибальд, А. Лопухов - Меркуцио по праву вошли в число наиболее выдающихся исполнителей шекспировских ролей. Своим балетом Прокофьев поднял уровень балетной музыки на такую ступень, которой после Чайковского, Глазунова и Стравинского она не достигала, что в свою очередь, поставило новые задачи перед каждым композитором, пишущим балетную музыку. Симфонические принципы, определяющие стиль и сущность музыки «Ромео и Джульетты», получили дальнейшее развитие в двух балетах Прокофьева - «Золушке» (1944) и «Сказе о каменном цветке» (1950).

С «Золушкой» родился один из самых поэтичных спектаклей о горестной жизни падчерицы, униженной, осмеянной злой мачехой и ее дочерьми Злюкой и Кривлякой. В те далекие годы, когда писались романсы па стихи Бальмонга, Апухтина и Ахматовой, полные очарования «Сказки старой бабушки», посеяны были зерна, взошедшие в партитуре «Золушки» музыкой, излучающей волны человечности и жизнелюбия. В каждом эпизоде, где появляется Золушка или где о ней только «упоминается», музыка наполняется душистым теплом и лаской. Из всего, написанного Прокофьевым, «Золушка» ближе всего к балетной драматургии Чайковского, тоже не один раз помышлявшего о балете на этот сюжет...

Последний балет Прокофьева - «Сказ о каменном цветке». «Малахитовая шкатулка» Бажова наполнилась чудесной русской музыкой, порожденной фантастическими и реальными образами стародавних сказов уральских камнерезов и ярчайшим из них образом Медной горы хозяйки, то красивой женщины, то злобной малахитовой ящерицы, хранящей тайну каменного цветка.

Рядом с балетами важное место в творческой биографии Прокофьева занимают его оперы. В этом жанре композитор шел сложным путем. Начав с одноактной «Маддалены», кровававой драмы, разыгрывающейся на фоне пышной жизни Венеции XV века, он обращается к следующей своей опере - к «Игроку» Достоевского, от него к уже упоминавшейся сказке Карло Гоцци «Любовь к трем апельсинам», первой опере, завоевавшей прочный успех. После иронической, легкой и веселой музыки «Апельсинов», композитор погружается внезапно в мрак средневековья в опере на сюжет повести В. Брюсова «Огненный ангел», где эротика, ужасы инквизиции чередуются с исступленными прорицаниями и кабалистикой. Музыка, написанная под влиянием вовсе несвойственной Прокофьеву экспрессионистской эстетики, позже использована им в Третьей симфонии.

​ Франц Шуберт (1797–1828) Гениальный австрийский композитор, положивший начало европейскому музыкальному романтизму, Шуберт - одна из трагичнейших фигур в истории мировой музыкальной культуры. Жизнь его, недолгая и безрадостная, небогатая событиями, оборвалась, когда он был в расцвете сил и таланта. Великий музыкант умер, не услышав большей части своих сочинений. Во многом трагически сложилась и судьба его музыки: бесценные рукописи, частью хранившиеся у друзей, частью кому-то подаренные, а порою просто потерянные в бесконечных переездах, долгое время не могли быть собраны воедино. Некоторые пропали безвозвратно, судьба других неясна. О наследии Шуберта до сих пор спорят исследователи. Современник Бетховена, переживший его только на один год, Шуберт тем не менее принадлежит к совершенно иному поколению. Если бетховенское творчество сформировалось под влиянием идей Великой французской революции и воплотило в себе ее героику, ее идеалы, то искусство Шуберта родилось в атмосфере разочарования и усталости. В его время уже не было речи об общечеловеческих проблемах, о переустройстве мира. Борьба за все это казалась бессмысленной. Самым важным представлялось сохранить честность, душевную чистоту, ценности своего душевного мира. веке. Он стал величайшим новатором в симфоническом жанре, создав принципиально иной, по сравнению с классическим, тип симфонии. Правда, сам он не осознал этого и считал свой шедевр - «Неоконченную» - неудачной. В симфониях Шуберта нашли свое отражение различные жанры народной музыки многонациональной австрийской империи - тирольские йодли, австрийские лендлеры, венские вальсы, крестьянские песни - чешские, словацкие, моравские, итальянские, венгерские. Возник совершенно новый тип симфонизма - песенного, который потом найдет свое продолжение в творчестве Брукнера и Малера. Симфонии Шуберта различны по содержанию, по кругу настроений - от лирики и пейзажной звукописи до героического порыва и глубокой трагедии. «Неправильно выставлять универсального творца в первую голову как создателя песни, в которой он, конечно, неподражаем, - писал о Шуберте Глазунов. - Не менее недосягаем (разрядка моя. - Л. М.) он как инструменталист и симфонист. Его камерные и оркестровые произведения поражают величием и грандиозностью замысла». Оркестровая музыка Шуберта. В юности Шуберт возглавлял студенческий оркестр и дирижировал им. Тогда же он овладел мастерством инструментовки, но жизнь редко предоставляла ему поводы писать для оркестра; после шести юношеских симфоний созданы лишь симфония си минор (Неоконченная) и симфония до мажор (1828). В серии ранних симфоний наиболее интересна пятая (си минор), но только шубертовская Неоконченная вводит нас в новый мир, далекий от классических стилей предшественников композитора. Как и у них, развитие тем и фактуры в Неоконченной исполнено интеллектуального блеска, но по силе эмоционального воздействия Неоконченная близка шубертовским песням. В величественной до-мажорной симфонии подобные качества выступают еще ярче. Музыка к Розамунде содержит два антракта (си минор и си мажор) и прелестные балетные сцены. Серьезен по тону только первый антракт, но вся музыка к Розамунде – чисто шубертовская по свежести гармонического и мелодического языка. Среди прочих оркестровых сочинений выделяются увертюры. В двух из них (до мажор и ре мажор), написанных в 1817, чувствуется влияние Дж.Россини, и в их подзаголовках (данных не Шубертом) указано: «в итальянском стиле». Интерес представляют также три оперных увертюры: Альфонсо и Эстрелла, Розамунда (первоначально предназначалась для раннего сочинения Волшебная арфа – DieZauberharfe) и Фьеррабрас – наиболее совершенный образец данной формы у Шуберта. Шуберт написал 9 симфоний. При жизни ни одна из них не была исполнена. Он является основоположником лирико-романтической симфонии и лирико-эпической симфонии. Из 9 симфоний Шуберта 6 ранних (1813-1818 гг.) ещё близки сочинениям венских классиков, хотя и отличаются романтической свежестью, непосредственностью. Образцами романтического симфонизма стали лирико-драматическая 2-частная «Неоконченная симфония» (1822 г.) и величественная героико-эпическая «Большая» симфония до-мажор (1825-1828 гг.). Лирико-драматическая "Неоконченная симфония" написана в 1822 г., в пору творческого рассвета композитора. Впервые личная лирическая тема стала основой в симфонии. В неё проникает песенность. Она пронизывает всю симфонию. Она проявляется в характере и изложении тем – мелодия и аккомпанемент (как в песне), в форме – форма законченная (как куплет), в развитии – оно вариационное, приближённость звучания мелодии к голосу. Симфония состоит не из четырёх частей, как принято, а из двух. Шуберт принялся было за третью - менуэт, как требовала того классическая симфония, но оставил свою затею. Это хараткерно для эпохи романтизма: в результате свободного лирического высказывания изменяется строение симфонии (другое количество частей). Симфония так, как она прозвучала, была полностью завершена. Все прочее оказалось бы лишним, ненужным. Ни одна из симфоний Шуберта так и не была исполнена при жизни композитора. Более того, и седьмая, и восьмая симфония были потеряны. Партитуру восьмой через десять лет после смерти композитора нашел Роберт Шуман, а знаменитая "Неоконченная" была впервые исполнена лишь в 1865 г.

—«поэта среди музыкантов, равного которому еще не было», по выражению Листа. Повышение интереса к его личности и жизни идет рука об руку с возрождением влечений к его музыке, особенно инструментальной. Чуткий и глубокий исполнитель сонат Шуберта пианист Шнабель раскрывает в них еще не ведомые горизонты— мелосом насыщенные миры звучаний. Мелодия и только мелодия рождает пышно расцветающие формы. Плавная и задушевная, чистая, как горный поток, несущийся с далеких вершин, она увлекает людей за собой в музыкально проявленном движении, растворяя в нем все темное и злобное и вызывая в нас светлое чувство жизни. Лирика Шуберта, действительно, оказывается единственным и исключительным примером овладения через песенность человеческой эмоциональной стихией в ее простейших элементарных и в сложнейших, насыщенных сильнейшим драматическим напряжением проявлениях. Без преднамеренности, чутко, непосредственно, просто и задушевно Шуберт в.песенном- восторге передает все, что нас трогает, волнует и что рождает в нас инстинктивное стремление цепляться за жизнь, жаждать и любить ее. Его творчество — сильнейший запас жизненной энергии, но источается она не в грозах и не в героической борьбе, а в прозрачном лирическом потоке. Тяготение современности к Шуберту — пробуждение страстного неудержимого инстинкта жизни.

Шуберт-симфонист известен мало, особенно в его юных опытах, где он нащупывает свой путь рядом и почти независимо от гиганта Бетховена и его мощных усилий. Особенно мало кому ведома его красивая лирическая симфония C-dur (№ 6), и исполняется она редко в отличие от его большой лирико-эпической тоже C-dur"ной симфонии (№ 7)—постоянной посетительницы программ концертов. C-dur"ная «маленькая» симфония сочинялась в 1817—1818 годах (октябрь — февраль) и является последним звеном в цепи юношеских симфоний Шуберта, возникших между 1814 (Первая симфония) и 1818 годами.
Симфоническое дарование композитора еще не развернулось в них до полной самобытности и зрелости, как в его двух последних знаменитых симфониях (неоконченная h-moll и C-dur), но характерные черты шубертовской индивидуальности мягко прорастают в каждой из шести и пробиваются сквозь знакомые черты Гайдна и Моцарта, сквозь итальянские влияния и сквозь привычные схемы венской симфонической школы. Меньше всего чувствуется Бетховен, и, во всяком случае, даже там, где власть его творчества так или иначе ощущается, Шуберт инстинктивно ускользает от нее и разрешает каждую новую проблему симфонизма по-своему. Слышится только толчок от Бетховена, а дальше все идет по-шубертовски.
В исполняемой Шестой C-dur"ной симфонии такого рода толчок имеется в скерцо, но оно уже напоено свежестью самобытных шубертовских скерцо, в них так много чисто венского юмора и остроумия — и предугадывает обольстительные гармонии и ритмы скерцо Седьмой — гигантской — C-dur"ной симфонии. В остальных частях Шестой («маленькой») симфонии много моцартовских и особенно гайдновских приемов и манер,.как в характерных акцептах, так и в мелодических оборотах, в концовках, в прозрачности инструментальной ткани, в легкой и подвижной поступи. Всюду видно, как органически и последовательно, словно бы минуя все те области, которых коснулась могучая мысль Бетховена, развивается лирико-симфонический гений Шуберта. На основе гайдно-моцартовского оркестра и уже ставших шаблонными интонационных схем растет и расцветает светлый, плавный и связный мелоспоток неистощимых, щедро расточаемых мелодий. Радуют новые нежные инструментальные краски, свежие модуляционные приемы и мягкие сопоставления тональностей. Жизненно, без театрального пафоса, любовно, без душной эмоциональности, бодро и импульсивно, без нервной порывистости — так движется музыка юных симфоний Шуберта, волнуя нас своей наивностью и лаской, искренностью и простодушием. Именно просто и безбоязненно Шуберт касался обыденности, и она становилась волшебной сказкой. Просто и с детской доверчивостью его воображение шло сперва по проторенному венской симфонической добетховенской школой пути, и путь этот словно бы преображался: легкий непривычный изгиб мелодии, новый тональный поворот или уклон, красивый узор, плавный ход аккордов, изящный инструментальный штрих — и вот все звучит по-иному. По виду незатейливо и как бы мимоходом, шутя, играя богатством своего воображения и никогда не подчеркивая своих выдумок, юный Шуберт-симфонист дразнит слушателя и искушает его исключительными возможностями и тотчас же опять скрывает свои черты под маской добродушного старого шутника Гайдна. А надо всем господствует власть песенности и пленяет свободная и непринужденная игра мелодий. Ими насыщены четыре смены симфонического движения (медленное вступление и прозрачно-подвижное первое Allegro, по-гайдновски развернутое Andante, прихотливо и контрастно снующая, живая музыка скерцо и, наконец, добродушная, веселость финала — сдержанное в своей лукавой подвижности движение, в котором проходит ряд мелодий с неожиданными, инструментальными «выходками»— например: фанфары! — и сопоставлениями).

Грандиозная Седьмая C-dur"ная симфония Шуберта 35 является великой жизненной эпопеей, отражением эпохи колоссального размаха — пережитого человечеством волнения и беспокойства, героических усилий и великой борьбы наций. Особенно ритмы последней части, идущие на смену красивой игре гениального скерцо, ритмы встревоженные и стремительные захватывают дыхание своим титаническим напряжением. Светлая скорбь знаменитого Andante (вторая часть) представляется мне отголоском античных «плачей» —величественных сцен оплакивания павших героев множеством людей: мелкого личного горя не слышно в этой спокойно-прекрасной лирике. Вся симфония в целом поражает своей монументальностью. Это фресковое письмо величественных планов и широкого охвата. Трудно поверить, что симфония, полная энергии и насыщенная жизненной бодростью, написана Шубертом в год смерти, почти накануне ее. Если далее допустить, что пометка на первой странице рукописи партитуры «март 1828» говорит об окончании симфонии — что очень сомнительно, то и тогда до дня смерти Шуберта 19 ноября 1828 года оставалось не так уж много времени, чтобы не удивляться расточительности и силе его творчества вплоть до последних месяцев жизни. Симфония была найдена Шуманом зимой 1838 года у брата Шуберта и исполнена в первый раз в Лейпциге под управлением Мендельсона-Бартольди.21 марта 1839 года. Одиннадцать лет это гениальное сочинение оставалось никому не ведомым и лежало в бумагах покойного композитора: так велик был интерес к нему у его современников! И все-таки судьба ее счастливее, чем судьба не менее замечательной лирической неоконченной симфонии, написанной в 1822 году и остававшейся в неизвестности до 1865 года! Путь Шуберта-симфониста — великий путь: просто и с детской доверчивостью его воображение шло сперва по дороге, проторенной венской добетховенской школой, только намечая свое, свой красивый узор, свой поворот мелодии или гармонии, свой изящный инструментальный штрих, — и вдруг творчество расцвело, окрепло, широко распространилось и завершилось гигантским эпическим охватом жизни, не уступающим бетховенскому.