"Опытный стреляет в шею": составлен список главных сталинских палачей. Соловки — храмы и строения на территории соловецкого монастыря

5. ДМИТРИЙ УСПЕНСКИЙ

Вряд ли начальник просветительско-воспитательного отдела Соловецкого лагеря особого назначения Дмитрий Успенский заслуживает место даже в первой сотне чекистов по числу казненных лично. Но его стоит отметить за энтузиазм: расстрелы никогда не были его обязанностью, будущий генерал ГУЛАГа всегда вызывался на них добровольно.

На Соловки Дмитрий Успенский уже приехал с этим хобби - время от времени стрелять людям в затылки. Про него рассказывали, что карьеру палача он начал с убийства своего отца-священника. На Соловках, на Секирной горе, этот симпатичный здоровяк изредка расстреливал небольшие партии заключенных, а всем запомнился казнью женщины-инвалида, жены поэта Ярославского.

О Евгении Ярославской стоит сказать пару слов отдельно. Это была невероятная женщина. Гимназистка из дворянской семьи до встречи с поэтом Александром Ярославским увлекалась двумя вещами: революцией и блатной романтикой. Сначала она исследовала уголовный мир, мечтая написать о нем книгу, а потом даже ходила на дело. Несмотря на инвалидность (ей в молодости отрезало поездом обе ступни), пыталась воровать - правда, не слишком успешно. А вот к революции, точнее, к ее результату - Советскому государству, она охладела быстро. Знакомство с блатными помогло ей в конце 20-х, когда мужа арестовали (поэт как-то неправильно повел себя во время творческого турне по Европе) и отправили на Соловки. Евгения Ярославская нашла нужных людей, связалась с мужем и подготовила план побега.

Блатной мир она все же поняла недостаточно хорошо: в ночь побега урки сдали ее охране. Евгения Ярославская была арестована и оказалась на тех же Соловках, но в женском лагерном отделении. А ее мужа осудили и расстреляли. В СЛОНе была традиция: имена расстрелянных за попытку побега зачитывались по лагерному радио. Видимо, Дмитрию Успенскому была любопытна реакция Ярославской на такую новость и он специально для этого пришел в женский барак.

Евгения Ярославская отреагировала следующим образом: «Заключенная ЯРОСЛАВСКАЯ… камнем-булыжником бросила в т. УСПЕНСКОГО, намереваясь попасть в висок, и только благодаря случайности удар был нанесен в грудь, не причинив вреда. В момент ухода т. УСПЕНСКОГО из барака, где находилась ЯРОСЛАВСКАЯ, последняя намеревалась нанести ему и второй удар в голову, и только быстрым ударом по ее руке присутствующим при этом начальником Отряда ВОХР т. ДЕГТЯРЕВЫМ кирпич был выбит из ее руки и удар был предотвращен». Это строки из обвинительного заключения. Действия Ярославской были признаны попыткой совершения террористического акта, и она тоже была приговорена к расстрелу. В ожидании суда Евгения ходила по лагерю на своих протезах с самодельной табличкой на груди: «Смерть чекистам!» Начальник просветительско-воспитательного отдела СЛОН Дмитрий Успенский казнил ее лично.

4. МИХАИЛ МАТВЕЕВ

Статистика капитана Матвеева тоже не сильно впечатляет - в НКВД работали десятки человек, расстрелявшие людей не меньше, чем он. Однако этого палача стоит отметить за его особую роль в советской истории: Матвеев первым в стране казнил больше тысячи человек сразу.

Прежде людей убивали небольшими партиями, однако в 1937 году в рамках начинавшейся кампании Большого террора было решено очистить Соловки для приема новых узников, и ленинградская тройка утвердила смертные приговоры на 1825 заключенных. Это был так называемый «первый соловецкий этап», ставший легендой ГУЛАГа. Потом зэки в лагерях и на пересылках друг другу рассказывали, что его вывезли на баржах в Белое море и там утопили.

На самом деле их, конечно, расстреляли. Эту ответственную задачу поручили человеку с большим опытом: Михаил Матвеев с 1918 года работал исполнителем смертных приговоров в различных отделах ЧК. Однако, когда счет жертв пошел на тысячи, одной беспощадности стало недостаточно, потребовалась еще и организация рабочего процесса. А вот с этим у Советской власти в целом и у капитана Матвеева в частности были серьезные проблемы. Часть заключенных вывезти с Соловков не успели - закончилась навигация. Место для расстрела (в городке Медвежьегорск) выбрали неудачно: рядом были жилые кварталы. Ни Москва, ни местные чекисты не горели желанием помогать капитану, и ему пришлось самому искать грузовики, чтобы перевезти приговоренных из Медвежьегорска в глухой лес, в урочище Сандармох.

27 октября, пока Матвеев хлопотал, один из приговоренных сумел сбежать. Его быстро поймали и убили, но это происшествие надломило психику палача. Он ушел в запой. Пил чекист почти неделю. 1 ноября он взял себя в руки, нашел-таки грузовики и, проявив творческий подход, организовал операцию, которая стала образцом для всех последующих советских массовых казней.

В Медвежьегорске приговоренных прогоняли через барак с тремя секциями. В первой сверяли личность со списком, во второй - связывали, в третьей - оглушали неожиданным ударом деревянной колотушки по затылку. В полубессознательном состоянии (профилактика побега!) их везли на грузовиках в лес, где сбрасывали в заранее вырытую яму. Там Матвеев стрелял каждому в затылок. Так он убивал по 200-250 человек в день. 4 ноября работа была закончена, всего расстреляли 1111 человек. Капитана Матвеева за это наградили орденом Красного Знамени, радиолой и путевкой в санаторий.

3. САРДИОН НАДАРАЯ

Возвышение Надарая началось, когда Сталин перевел Берию на работу в Москву. Команда Лаврентия Павловича, оставшаяся в Грузии, под такой крышей получила абсолютную власть над республикой. НКВД работало без сна и отдыха - каждый мечтал последовать за шефом в столицу и потому старался выделиться, разоблачая врагов народа. Их молодая амбициозность стала для Грузии национальным бедствием, выкосившим некоторые села, словно чума.

Дела заводились по самым абсурдным поводам, следствие проходило молниеносно, а расстреливать приходилось каждую ночь. Этим занимался Сардион Надарая, приятель Берии, частый гость в его доме и участник его веселых пикников. В 1937 году он был назначен начальником внутренней тюрьмы НКВД Грузии и помимо непосредственных обязанностей по охране заключенных взял на себя заботу по их ликвидации.

Надарая вообще был склонен не ограничивать себя сухой должностной инструкцией. Начальник тюрьмы, бывало, и следствие вел, и пытал, и судил, и расстреливал. Универсальный был специалист, отличавшийся высокой производительностью. Как-то раз за сутки расстрелял 521 человека. И ничего, вспоминал он позднее, только рука очень устала. Конечно, такое рвение было отмечено и вознаграждено. Уже в 1939 году Надарая был переведен в Москву, где стал личным телохранителем Берии, а в 1953-м возглавил всю его охрану. Среди новых обязанностей были и пикантные: Сардион должен был привести к Берии женщину, которая приглянулась тому на московской улице, и уладить последствия его развлечений, дав денег на аборт или запугав разгневанного мужа.

В столице Надарая не засиживался, часто выезжал в рабочие командировки по основному профилю: то тут расстреливал, то там. С падением Берии закатилась и его звезда. Надарая был арестован, на следствии поначалу запирался, но после побоев и угрозы расстрелять семью сломался - дав материал и на себя, и на шефа. Рассказал про пытки в Грузии, про девочек в Москве. Получил меньше остальных «берианцев», лишь 10 лет с конфискацией. Срок отбывал в мордовских лагерях, после освобождения жил пенсионером в Грузии, добивался своей реабилитации как жертвы незаконных репрессий. Писал жалобы, напоминал о заслугах перед НКВД и партией. Ничего не добился и умер сильно разочарованным.

2. ПЁТР МАГГО

В НКВД его прозвали Мага. Этот человек с внешностью провинциального бухгалтера, убивая людей, испытывал что-то вроде наркотического прихода или сладострастного оргазма. Каждый выстрел распалял его все больше, а под утро, бывало, Петра Ивановича распирало настолько, что он бросался с наганом на коллег. Чикатило не в то время родился, бедолага.

Петр Магго сразу нашел себя в революционном Октябре. Как и многие другие латыши, он пошел на службу к большевикам и вскоре устроился надзирателем во внутренней тюрьме московского ЧК на Большой Лубянке. Положение большевиков в Гражданскую было непрочным, на прощение после трех лет террора чекистам рассчитывать не приходилось, и в случае падения Советской власти они готовились держать на Лубянке круговую оборону. Они заняли в том квартале все огромные каменные дома-крепости, в большие подвалы которых было удобно помещать ежедневный улов врагов революции.

Свидетель Ф. Нежданов в 1920 году посетил Большую Лубянку и описал ее: «Все эти помещения и дома окружены рогатками, сторожевыми постами; окна взяты в железные решетки; вокруг и около - несметное количество большевистских шпиков; и легко себе представить, с каким старанием москвичи обходят эти улицы и переулки «ужаса и крови». Петр Магго сделал в этих переулках отличную карьеру. Он быстро стал завхозом тюрьмы с единственной должностной обязанностью - исполнение смертных приговоров.

Свидетель Нежданов описал и его: «Центральная фигура Б. Лубянки, 11. Мага - латыш со зверским злым лицом, уже немолодой, никогда почти не разговаривающий с заключенными; молчание свое Мага прерывает только для ругани и угроз. Их невольно страшатся, зная, что Мага - главный палач В.Ч.К., что в «гараже расстрела» он, Мага, - главное действующее лицо. Когда в В.Ч.К. нет занятий по случаю праздничного дня, Мага все тоскливо бродит по камерам, не находя себе места. Но особенно оживлен Мага в дни, предшествующие ночным расстрелам; по оживлению палача ожидающие расстрела очень часто определяют, и безошибочно, что сегодня их «возьмут на мушку».

Многие палачи отказывались расстреливать женщин, а Мага, напротив, любил это делать и перед смертью всегда заставлял их раздеваться.

В руководстве ЧК Петра Ивановича настолько ценили, что назначили начальником лубянской тюрьмы, несмотря на образование в два класса сельской школы. Перед ним открылась сияющая дорога в партийную номенклатуру, но Мага всех удивил. Проработав начальником около года, он попросил вернуть его на прежнюю должность. Еще раз: Петра Магго пригласили в элиту, а он выбрал быть просто палачом. Это решение произвело на чекистов сильное впечатление. Человека оставили с любимым делом, и Мага расстреливал в Москве все двадцатые и тридцатые, получив за это ордена Ленина, Красной Звезды и Красного Знамени. И нагрудный знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ», конечно. Когда руководство ЧК вручило Петру Ивановичу золотые часы, в наградной характеристике о нем было сказано скупо, но емко: «К работе относится серьезно. По особому заданию провел много работы».

К концу тридцатых Мага откровенно спился. Палачам на работе пить никто не запрещал. Наоборот, специально для них рядом с местом казни всегда накрывали небольшой стол: водка, колбаса, хлеб. Пили они в перерывах между партиями приговоренных. Петр Магго еще до революции был запойным. К 1940-му году он сильно опустился и стал настолько ненормален, что его уволили даже из ЧК. Через год Мага застрелился, галлюцинируя в приступе белой горячки.

1 ВАСИЛИЙ БЛОХИН

На самом деле 20 тысяч расстрелянных - это минимальная оценка, в некоторых источниках называется цифра в 50 тысяч. Василий Михайлович убивал русских и советских людей четверть века, с 1924 года до смерти Сталина в 1953-м. Он лично расстрелял всю армейскую верхушку: Тухачевского, Якира, Уборевича... Организовал Катынский расстрел (сам застрелил около 700 поляков).

Блохин казнил многих известных людей, например журналиста Михаила Кольцова и писателя Исаака Бабеля, но особого значения этим убийствам не придавал. Единственный клиент, о котором это сталинское чудовище любило вспоминать, был Всеволод Мейерхольд. Палач Блохин, страшно далекий от театра человек, почему-то очень гордился, что убил известного режиссера. Впрочем, люди мало интересовали Василия Михайловича, ему больше нравились лошади. После него осталась библиотека в 700 книг по коневодству. Он эти книжки и на расстрелы с собой приносил. В отличие от большинства коллег, Блохин на работе не пил, а в перерывах между партиями приговоренных любил почитать что-нибудь про лошадей с кружкой горячего сладкого чая. Трезвый взгляд и крестьянская сметка помогли ему рационализировать процесс забоя людей. Блохин, например, придумал спецодежду советского палача: кожаную кепку, длинный кожаный фартук и глубокие перчатки с раструбами - все коричневого цвета, на котором кровь меньше заметна.

Он разом решил в Москве проблему перевозки приговоренных к месту казни и проблему массовых захоронений, организовав прогрессивную утилизацию трупов в печах первого советского крематория на Донском кладбище (печи, кстати, были отличные, немецкие, такие же потом будут работать в Освенциме). Теперь москвичей и гостей столицы не надо было вывозить в лес и там потом закапывать. Система заработала гораздо эффективнее: утром судья в одном здании выносил приговор, в обед человека переводили через Никитскую улицу в другое здание, там вечером убивали, ночью грузовик отвозил труп на Донское кладбище, а к рассвету от вчерашнего подсудимого оставалось лишь немного пепла.

Василий Блохин был уникален. Его коллеги по нелегкому палаческому ремеслу один за другим спивались и сходили с ума, а он жил спокойно и полноценно, без рефлексий и депрессий. В 1933-м экстерном поступил на строительный факультет, но бросил его на третьем курсе: не хватало времени, было очень много работы. Впрочем, в НКВД его и без высшего образования ценили, к концу войны Василий Блохин дослужился до генерала. За Катынь его наградили патефоном. Беда пришла к нему со смертью Сталина. В 1953-м Блохина уволили, в 54-м лишили звания с формулировкой «как дискредитировавшего себя за время работы в органах и недостойного в связи с этим высокого звания генерала». Это так глубоко обидело старого палача, что в 55-м он застрелился.

Василия Блохина похоронили на Донском кладбище. Надгробие установлено в нескольких шагах от той ямы, куда он годами ссыпал прах расстрелянных им людей.

Василий Блохин: «Опытный палач стреляет в шею, держа ствол косо вверх. Тогда есть вероятность, что пуля выйдет через глаз или рот. Тогда будет только немного крови, в то время как пуля, выстреленная прямо в затылок, приведет к обильному кровотечению - вытекает больше литра крови. Если убивать по 250 человек в день, то уборка помещения становится серьезной проблемой».

Ничто так не старит человека, как нелюбимая работа.

Дмитрий Успенский – садист-орденоносец

Дмитрию Владимировичу Успенскому с работой повезло - он всегда выглядел моложе своих лет. «Круглолицый улыбчивый паренёк» - так отзывались о Дмитрии те, кто общался с ним вне службы. Но подчиненные и заключенные знали его как безжалостного палача и садиста.

Убийство как шаг в будущее

Внешность бывает обманчива. Кто бы мог предположить в этом обаятельном молодом человеке, к примеру, отцеубийцу? А между тем Дмитрий, оценив пришедших к власти большевиков, сообразил, что с поповским происхождением ему в будущем не видать ни карьеры, ни спокойной жизни. Сообразил – и хладнокровно отправил родителя на тот свет, объяснив поступок классовой ненавистью. Пришлось, конечно, отсидеть за убийство, но срок был маленьким, а галочка в досье Дмитрия для новой власти – большой. Еще бы: ради дела большевиков человек пошел против кровных уз! Когда такое не ценилось? Вот и Дмитрия оценили по достоинству, вначале выпустив из заключения через год после оглашения десятилетнего приговора, а после и вовсе аннулировав судимость.

«Палач-любитель

В 18 лет Успенский уже служил в ВЧК, а еще через 7 лет, в 1927-м, стал начальником по воспитательно-просветительской работе в Соловецком лагере особого назначения. Завклубом, как бы сказали на гражданке. В обязанности завклуба ну никак не входили расстрелы, но Дмитрия Владимировича никогда не смущало отсутствие инструкций или понуканий. Он добровольно брался за самую грязную работу – работу палача. Его спрашивали, зачем он это делает? «Из любви к искусству» – отвечал он со своей открытой хорошей улыбкой. Так появилось его первое прозвище – «палач-любитель».

Искусство палач любил до упоения. Так в октябре 1929 года он отличился в расстреле четырехсот человек. Рвение начальство оценило, и из завклубом Дмитрий сразу же выбился в начальники Соловецкого отделения Управления Соловецких лагерей особого назначения (УСЛОН). Повышение добавило энтузиазма, и в 1930 году Дмитрий стал инициатором расстрела поволжских и сибирских имяславцев. Его стараниями были уничтожены 148 богобоязненных крестьян, не пожелавших отречься от веры. Еще через год, летом 1931, он вызвался казнить анархистку Евгению Ярославскую-Маркон, женщину-инвалида, которая якобы готовила на него покушение. Евгения попыталась бежать во время казни, Дмитрий выстрелил, промахнулся и рассвирепел. Он догнал Евгению, ударил, сбил с ног и затоптал сапогами до смерти.

«Соловецкий Наполеон»

Несмотря на то что Успенский проявлял себя как садист и самодур, его грамотная и жесткая политика управления вверенной территорией приносила плоды: начальству не к чему было придраться. Устраивали руководство и масштабность его планов, и беспринципность в достижении целей, и отсутствие жалости к кому бы то ни было. Все эти качества и отразились в данном Дмитрию очередном прозвище «Соловецкий Наполеон».

Как когда-то дорвавшийся до власти безродный корсиканец, так и Дмитрий творил все, что хотел на руководящем посту. Пьянство, зверские избиения заключенных, самосуды, издевательства и пытки – это было неудивительно. История рассказывает о многих садистах, выползших из нор в те времена и резвившихся на полную катушку. Удивительно другое: разврат Успенского приобрел такие масштабы, что начальство не могло не среагировать на очередное принуждение заключенной к сожительству. В начавшееся, было, уголовное преследование Успенского вмешался сам замнаркома ОГПУ Генрих Ягода . Дело прекратили, пострадавшую амнистировали, а Успенского обязали… жениться! Свадебным подарком от Ягоды стал перевод оскандалившегося «Наполеона» в Белбалтлаг, на начальническую должность. Свежеиспеченный руководитель строительства Беломорканала в благодарность назвал сына Генрихом в честь благодетеля. Впрочем, после ареста Ягоды в 1937 году Генриха быстренько переименовали в Геннадия.

Жена сбежала от садиста при первой возможности, но Дмитрий никогда и никого не оставлял без внимания: Наталья Андреева была вновь арестована и получила восемь лет лагерей. Детей у нее отобрали. Показательно, что с момента принудительной женитьбы Успенский стал аккуратнее относиться к женщинам-заключенным, хотя принимать участие в плановых казнях и экзекуциях так и не прекратил.

Дмитрий Владимирович Успенский

(прозвища палач-любитель (Соловки), соловецкий Наполеон (Белбалтлаг), 1902 - июль 1989, Москва) - подполковник внутренней службы, начальник многих лагерных управлений.

Биография

Сын священника, по другим сведениям - дьякона. Согласно Д. С. Лихачёву - отцеубийца. Объяснил содеянное классовой ненавистью. В разговоре с И. Л. Солоневичем Успенский подтвердил, что был осуждён на 10 лет. Потом сведения изменились - отец Успенского, дьякон, умер своей смертью в 1905 году, и его сын судимости не имел.

Получил неполное среднее образование. В Красной Армии и органах ВЧК-ОГПУ с 1920 г. С 1927 года член РКП(б) (по другим сведениям с 1925 г.).

С 1952 персональный пенсионер Союзного значения. В июне 1953 уволен из МВД. В 1969 году окончательно вышел на пенсию.

Участие в расстрелах

Ещё будучи начальником Воспитательно-просветительного отдела Соловецкого лагеря, Успенский многократно участвовал в расстрелах. Известны прямые свидетельства о не менее чем трёх случаях:

В ночь с 28 на 29 октября 1929 года Успенский руководил и лично участвовал в массовом расстреле 400 человек, в том числе Г. М. Осоргина, А. А. Сиверса и многих других.
В 1930 году через два месяца после назначения Успенского начальником соловецкого отделения УСЛОНА по его инициативе и при его прямом участии было расстреляно 148 «имяславцев», глубоко верующих крестьян из Терской области, Сибири и с Волги.
20 июня 1931 года Успенский участвовал в казни приговорённой к расстрелу женщины-инвалида, анархистки Евгении Ярославской-Маркон. Её обвинили в попытке покушения на Успенского; по версии следствия, она пыталась убить его, попав ему камнем в висок.

Выплевывая ругательства, он [Д. В. Успенский] оглушил женщину рукоятью нагана и, упавшую без чувств, стал топтать ногами.

Женитьба

В одном из писем Успенский так описывает историю своей женитьбы:

В 1931 г. будучи в качестве лагерного администратора … вошел в личную интимную связь с заключенной Андреевой …, за что в 1932 году состоял под следствием и в результате отбыл взыскание - 20 суток ареста… В 1933 году с разрешения заместителя председателя ОГПУ (Ягоды) … женился на бывшей заключенной Андреевой".

В 1937 г. Наталья Николаевна Успенская (Андреева) была повторно арестована и осуждена как «враг народа» на 8 лет лишения свободы.

Вероятно, следствием этого было то, что 16 февраля 1939 года решением общего партийного собрания Управления строительства Куйбышевского гидроузла Успенский был исключен из партии. Однако 15 апреля 1939 г. Куйбышевский обком ВКП(б) восстановил Успенского в партии с формулировкой: «за совершённые им … поступки уже имеет партийные взыскания, а новых обстоятельств, которые послужили бы причиной к исключению его из партии, не имеется».

Послужной список

В 1928 году - начальник клуба 4-го Особого Соловецкого полка.
В 1928-1930 годах - начальник воспитательно-просветительного отдела Соловецкого лагеря особого назначения, начальник 4-го отдела УСЛОН, заместитель начальника Соловецкого лагеря, начальник Соловецкого и Кемского отделений Соловецкого лагеря после ареста В. Г. Зарина и П. Головкина в 1930 г..
В начале 1930-х - заместитель начальника Белбалтлага, начальник Северного участка строительства Беломорско-Балтийского канала (около 1931-1933 гг.).
С 2 июля 1933 по 7 октября 1936 - начальник Белбалтлага.
С 7 октября 1936 г. - заместитель начальника Дмитлага.
C 25 августа 1937 не ранее 2 февраля 1938 - начальник Дмитлага, одновременно, с 25.08.37 по 31.01.38 - временно исполняющий должность начальника Управления эксплуатации канала Москва-Волга.
C 2 февраля 1938 помощник начальника управления строительством Куйбышевского гидроузла, начальник Жигулевского района.
С 5 октября по 30 декабря 1939 - начальник Нижамурлага.
C 30 декабря 1939 по 20 июля 1941 - начальник Сороклага, 20 июля 1941 уволен.
В декабре 1941 - начальник Заполярлага.
C 25 января по 5 сентября 1942 - начальник Севпечлага.
C 24 апреля 1943 - начальник Карагандауголь НКВД (Строительство 4-го углеразреза Карагандинской области).
С 18 мая 1944 - начальник Переваллага.
С 4 октября 1945 по 3 марта 1946 - начальник Нижамурлага (назначен повторно на ту же должность).
C 3 марта 1946 - зам. начальника Амурского управления строительства БАМ.
C 10 сентября 1947 по 20 августа 1948 - начальник Южлага.
С 20 августа 1948 по 26 июля 1952 - начальник Сахалинлага, одновременно возглавлял объединение «Дальнефть».
C 26 июля 1952 не ранее 17 марта 1953 - и. о. начальника Управления ИТЛ Татспецнефтестроя.

Награды

Орден Красной Звезды (08.1933 г.);
Орден Ленина (14 июля 1937 г., Постановление Президиума ЦИК СССР от 14 июля «за выдающиеся успехи в деле строительства канала Москва-Волга»);
Орден Ленина;
Орден Красного Знамени (1944);
Орден «Знак Почёта» (1941).

Семья

Жена: Наталья Николаевна Андреева (1910 - ?) родилась в городе Москве. Арестована 19 декабря 1928 г. 7 сентября 1929 года приговорена Верховным Судом УССР по статье 54-4, 11 УК УССР (аналог 58 статьи УК РСФСР, 4 - «помощь буржуазии», возможно, связь с заграницей, 11 - участие в антисоветской организации) к сроку 7 лет ИТЛ.

В заключении в Соловецком лагере.

О Н. Н. Андреевой оставила воспоминания её близкая подруга «иосифлянка» Валентина Ждан (Яснопольская). Вот как она описывает знакомство с ней в Белбалтлаговской больнице:

В одной палате со мной находилась хрупкая, синеглазая девочка-русалочка, как я мысленно называла её за яркую внешность. Она казалась очень злой: ругала соседей, сестер, потом начала задевать и меня. Я молчала, чувствуя, что за её поведением стоит не простое хулиганство, а какая-то страшная душевная боль, которая таким путём ищет выхода. Однажды, когда в палате остались мы одни, она заговорила: «Почему вы молчите? Я вас задеваю, а вы молчите. Когда вы вошли, я вдруг почувствовала веяние свежего ветра в знойной пустыне, и мне так захотелось с вами заговорить, но я не знала как, а вы молчали, и я начала вас задевать».

По словам В. Н. Яснопольской, судьба её подруги такова. Наталья Андреева выросла в Приднепровье. Она рано лишилась матери. Отец женился повторно. Отношения с мачехой не сложились, и Наталья с братом убежали из дому. Вскоре они связались с какой-то «дурной компанией» (возможно, анархистов). Всю эту компанию арестовали, Наташа и брат попали на Соловки. Брат Наташи вскоре умер, а она выучилась печатать на машинке и работала в канцелярии начальника Соловецкого лагеря Дмитрия Успенского, где и начался с ним роман. В. Н. Яснопольская пишет, что Наталья ответила Успенскому «исступленной любовью».

Узник Соловков Д. С. Лихачёв, вспоминая начальника лагеря Успенского, заметил: «Говорят, у него была приличная жена…».

Н. Н. Успенская (Андреева) писала стихи, известно её соловецкое стихотворение:

Перестань, соловецкий ветер, напевать и шалить от скуки!

Догорает янтарный вечер, заломив усталые руки.

Пригорюнились стройные ели, призадумались чёрные сосны

И тоскливо-тоскливо запели о том, что было так просто…

Знаю правду закона стального, но зачем она так ужасна?

Утомленное небо заснуло, утомленное небо прекрасно,

И купаются белые чайки в окровавленных зорь янтаре.

Этой ночью расстреляно сердце на высокой Секирной горе.

Н. Н. Андреева была досрочно освобождена 12 мая 1933, после того, как Ягода разрешил Успенскому жениться (см. выше). В это время она писала В. Н. Ждан (Яснопольской): «Моя жизнь - сказка, я - Димина жена. А у Димы четыре ромба, даже страшно».

Семейную жизнь Д. В. Успенского ярко описал врач-заключенный в Белбалтлаге Б. Е. Райков:

Крупная фигура, косая сажень в плечах, светлое приветливое лицо. Как попал этот добрый молодец на такой ответственный пост <директора ББК>? <…> Я встречался с ним на его казенной даче, на берегу Кумсы, где меня принимала его жена, моя пациентка. Трудно представить два более противоположных типа. Он - русый богатырь, а она маленькая брюнетка , хрупкая на вид, с чёрными влажными глазами, всегда возбужденная и взволнованная и всегда полная противоречий и даже упрёков по адресу своего невозмутимого мужа. «Вот видишь, вот видишь!» - это было её любимым выражением.

Дети: Старшие дети Успенского были близнецы. Одного сына звали Генрихом в честь Ягоды, в 1937 году он был переименован в Геннадия. После ареста жены Д. В. Успенский близнецов отдал в детский дом. В тюрьме Н. Н. Андреева родила ещё одного ребёнка, которого у неё сразу забрали. Её дальнейшая судьба неизвестна.

По-видимому, Д. В. Успенский вскоре женился вторично, и у него были дети и во втором браке.

Успенский в искусстве

В сборнике произведений советских писателей, посвящённых Беломорско-Балтийскому каналу, упоминается, что их сопровождал чекист Д. В. Успенский. Ему посвящено немало восторженных откликов. В частности, один поэт написал:

Сия чекистская луна

Улыбкой путь нам освещала.

Стихи сопровождал «дружеский шарж» - симпатичный круглолицый паренёк весело улыбается.

В конце жизни Д. В. Успенский появился на экране в документальном фильме «Власть Соловецкая» (режиссёр М. Е. Голдовская). Вот как описывает свои впечатления Сергей Голицын, знавший Д. В. Успенского ещё в должности зам. начальника строительства канала Москва - Волга:

Документальный фильм «Власть Соловецкая» по силе впечатления могу сравнить с кинокартиной «Покаяние». В фильме показывается бывший видный чекист, который начал свою карьеру с убийства отца-священника, фамилия нарочно не упоминается. Ковыляет, прихрамывая, по московской улице старикашка с авоськой, а на груди у него шесть рядов орденских планок. - Да ведь это тот палач, который убил мужа моей сестры Георгия Осоргина!

В книге «Россия в концлагере» известного публициста И. Л. Солоневича Дмитрий Успенский присутствует во множестве эпизодов. Ивану Солоневичу удалось убедить Успенского организовать в лагере спартакиаду с участием заключенных. Организацию спартакиады Успенский поручил, естественно, самому Ивану Солоневичу. Под прикрытием устройства спартакиады Солоневичу удалось хорошо подготовиться к побегу, и, в конце концов, сбежать из лагеря вместе со своим 18-летним сыном Юрием.

Сочинения

Успенский Д. Сталинская трасса: (к 15-летию совет. Карелии). // Беломорско-Балтийский комбинат. - 1935. - № 6/7. - С. 17-19.

Дмитрий Успенский - образцовый подполковник внутренней службы, начальник множества лагерных подразделений. Его послужной список весьма внушителен, а работа отмечена орденами. Но многие знают Успенского под прозвищами «палач-любитель», «Соловецкий Наполеон», «художник». Чем же образцовый чекист их заслужил?

Отцеубийца

Дмитрий Владимирович Успенский родился в 1902 году в семье священника. На пороге революции он понял, что с такой биографией ничего хорошего ждать от советских властей ему не придется - анкеты, гонения, ссылки - и нашел выход из ситуации - убил собственного отца и объяснил свое деяние классовой ненавистью. Убийство по столь весомым идейным убеждениям в то время считалось не самой тяжелой формой преступления, поэтому Успенский был осужден на 10 лет. Освободился он спустя год, причем впоследствии судимость была аннулирована.

«Палач-любитель» в Соловках

В 1920 году Успенский начал службу в ВЧК, а в 1927-м его направили в Соловецкий лагерь особого назначения. Там он довольно быстро занял пост начальника воспитательно-просветительского отдела. Только вот на самом деле его деятельность не имела отношения к воспитанию и просвещению. Он был настоящим лагерным палачом не по должностной инструкции, а по желанию. Успенский не обязан был заниматься казнями и делал это, как говорил он сам, «из любви к искусству». За это он и стал обладателем прозвища «палач-любитель».

Участие в расстрелах

Начальник воспитательно-просветительского отдела Соловецкого лагеря многократно принимал участие в расстрелах. Наиболее известными стали три эпизода. Ночью с 28-го на 29 октября 1929 года Успенский сам участвовал в массовом расстреле, жертвами которого стали 400 человек. Его поступок был высоко оценен руководством, он практически сразу получил должность начальника Соловецкого отделения УСЛОН.

В 1930 году вскоре после повышения Успенский проявил инициативу к расстрелу набожных крестьян, выходцев из Сибири и Поволжья. Его искренними стараниями были убиты 148 имяславцев.

20 июня 1931 года «палач-любитель» расправился с женщиной-инвалидом, анархисткой Евгенией Ярославской-Маркон. Причиной для казни послужило возведенное на нее Успенским обвинение в том, что она «готовила на него покушение». Во время выстрела она предприняла попытку к бегству, и Успенский промазал. Тогда он догнал женщину, ударил ее рукоятью нагана и, упавшую без чувств, топтал ногами, пока она не умерла.

«Соловецкий Наполеон»

За время своей службы на Соловках приобрел Успенский еще одно прозвище -«Соловецкий Наполеон». И было тому несколько причин. Во-первых, подобно своему великому прототипу Дмитрий Владимирович был фигурой противоречивой - с одной стороны, изверг и беспринципный убийца, с другой, - грамотный руководитель, который, несмотря ни на что, проводил свою жесткую политику и получал лишь похвалы высшего руководства за примерную службу. Его масштабные планы, беспринципность действий и абсолютная безжалостность также были отражены в этом прозвище, которым его наградили заключенные и подчиненные. Некоторые очевидцы также утверждали, что Дмитрий Успенский имел некоторые схожие черты с великим и ужасным Бонапартом.

Лагерная вседозволенность

Занимая руководящий пост в лагере, Успенский творил все что хотел: пьянствовал, бесчинствовал и вершил свой суд над заключенными. Женщин он насильно принуждал к сожительству. Его действия получили широкую огласку после принуждения к близости Натальи Андреевой. Так как случай этот был не единственный, в 1932 году Дмитрий Успенский попал под следствие. Но имеющий доброе расположение к «палачу-любителю» первый замнаркома ОГПУ Г. Г. Ягода дело прекратил. Пострадавшую женщину освободили, а Успенского заставили взять ее в супруги. В качестве подарка на свадьбу Успенский получил от Ягоды назначение на должность начальника Белбалтлага. С этого момента он стал распорядителем жизней и судеб огромного количества «строителей коммунизма», возводивших Беломорканал.

Что касается его жены, так она сбежала при первой же возможности, но одаренный властью муж ей отомстил - ее вновь арестовали и приговорили к 8 годам лагерей.

Служба в Белбалтлаге

Заняв руководящий пост в новом лагере, Успенский не изменил своего привычного поведения. Прозвище «Соловецкий Наполеон» настолько прочно слилось с личностью Успенского, что «кочевало» из лагеря в лагерь. В Белбалтлаге он по-прежнему проявляет жестокость, участвуя в разного рода наказаниях. Единственное, после судебного прецедента, - он стал аккуратнее в отношениях с женщинами-заключенными.

«Художник» в Дмитлаге

В 1936-1937 годах Успенский возглавлял Дмитлаг - один из крупнейших концлагерей в системе ГУЛАГ. Здесь его поведение приобрело новый масштаб - многие расправы он перекладывал на своих помощников и подчиненных, к тому же тех, кто подходил на роль потенциальных жертв, было так много, что расправиться со всеми лично не представлялось невозможным.

Любимым «развлечением» Дмитрия Владимировича здесь стали казни молодых привлекательных женщин. Делал он это изощренно. Перед казнями Успенский заставлял женщин позировать обнаженными, делая карандашные зарисовки. Из-за этого увлечения он заслужил еще одно прозвище - «художник».

Завершение карьеры

После снятия с должности наркома НКВД Николая Ежова участь таких, как Успенский, была определена их вели на расстрел. И здесь Успенскому повезло больше остальных - после беседы с чекистом Влодзимирским его «сослали» в Нарьян-Мар, поручив руководить Заполярлагом.

Интересно, что здесь он расстался со своими «художествами» и бесчинствами. По утверждению современников, Успенский получил предупреждение: одна подобная выходка - и расстрел. Такая смена тактики доказывает, что причиной его зверств были не убеждения, не отклонения в психике, а безнаказанность и вседозволенность.

Впоследствии Дмитрий Успенский занимал руководящие посты в разных лагерях в отдаленных уголках страны. В его карьере значатся Севпечлаг, Переваллаг, Нижамурлаг, Сахалинлаг.

В 1952 году он был уволен из Министерства государственной безопасности, а 17 марта 1953-го Успенского отправили на пенсию, присвоив звание «Персональный пенсионер союзного значения». Палач прожил долгую жизнь и умер своей смертью в 1989 году.

По этой же теме:

Дмитрий Успенский: «палач-любитель» в Соловках Дмитрий Успенский: что заставило его стать палачом

Ничто так не старит человека, как нелюбимая работа.

Дмитрий Успенский - садист-орденоносец

Убийство как шаг в будущее

Внешность бывает обманчива. Кто бы мог предположить в этом обаятельном молодом человеке, к примеру, отцеубийцу? А между тем Дмитрий, оценив пришедших к власти большевиков, сообразил, что с поповским происхождением ему в будущем не видать ни карьеры, ни спокойной жизни. Сообразил - и хладнокровно отправил родителя на тот свет, объяснив поступок классовой ненавистью. Пришлось, конечно, отсидеть за убийство, но срок был маленьким, а галочка в досье Дмитрия для новой власти - большой. Еще бы: ради дела большевиков человек пошел против кровных уз! Когда такое не ценилось? Вот и Дмитрия оценили по достоинству, вначале выпустив из заключения через год после оглашения десятилетнего приговора, а после и вовсе аннулировав судимость.

«Палач-любитель

В 18 лет Успенский уже служил в ВЧК, а еще через 7 лет, в 1927-м, стал начальником по воспитательно-просветительской работе в Соловецком лагере особого назначения. Завклубом, как бы сказали на гражданке. В обязанности завклуба ну никак не входили расстрелы, но Дмитрия Владимировича никогда не смущало отсутствие инструкций или понуканий. Он добровольно брался за самую грязную работу - работу палача. Его спрашивали, зачем он это делает? «Из любви к искусству» - отвечал он со своей открытой хорошей улыбкой. Так появилось его первое прозвище - «палач-любитель».

«Соловецкий Наполеон»

Как когда-то дорвавшийся до власти безродный корсиканец, так и Дмитрий творил все, что хотел на руководящем посту. Пьянство, зверские избиения заключенных, самосуды, издевательства и пытки - это было неудивительно. История рассказывает о многих садистах, выползших из нор в те времена и резвившихся на полную катушку. Удивительно другое: разврат Успенского приобрел такие масштабы, что начальство не могло не среагировать на очередное принуждение заключенной к сожительству. В начавшееся, было, уголовное преследование Успенского вмешался сам замнаркома ОГПУ Генрих Ягода. Дело прекратили, пострадавшую амнистировали, а Успенского обязали… жениться! Свадебным подарком от Ягоды стал перевод оскандалившегося «Наполеона» в Белбалтлаг, на начальническую должность. Свежеиспеченный руководитель строительства Беломорканала в благодарность назвал сына Генрихом в честь благодетеля. Впрочем, после ареста Ягоды в 1937 году Генриха быстренько переименовали в Геннадия.

Жена сбежала от садиста при первой возможности, но Дмитрий никогда и никого не оставлял без внимания: Наталья Андреевабыла вновь арестована и получила восемь лет лагерей. Детей у нее отобрали. Показательно, что с момента принудительной женитьбы Успенский стал аккуратнее относиться к женщинам-заключенным, хотя принимать участие в плановых казнях и экзекуциях так и не прекратил.

Заключенные на строительстве Беломорканала, фото 1931-33 года, когда
стройкой руководил Успенский.